Полки книжного червя

А про то, какая разница между официальными данными и неофициальными, Вы не знаете... Если бы это было всего 300 случаев за сотню лет, вряд ли бы об этом знали в соседних государствах.
Ну да, ну да, то, что жену продать, но мужчина свободен, это к рабству не относится, женщина она ведь это... не человек.

ЯБЛОНЕВЫЙ САД

- Джеф, я собираюсь в сад за яблоками. Пойдешь со мной?
- В хозяйский, что ли?
- Нет, в соседский.
- Делать тебе больше нечего. У нас тоже яблочки хорошие.
- Хорошие, да не такие.
- Зато безопаснее.
- Зануда ты…
- Спина целее будет.

Я перемахнул через низкий деревянный заборчик, оказавшись в саду феодала, жившего неподалеку от дома лорда Грея. Выходить за ворота без разрешения хозяина рабам было строго запрещено, но я давно уже знал тайный лаз, коим беззастенчиво пользовался для подобных походов. Бесшумно скользя по тропкам, я выбирал наиболее симпатичное дерево. А вот и она – красавица-яблоня с причудливо изогнутыми ветвями, будто специально созданными для лазанья. Я вскарабкался почти на самый верх, протянул руку, сорвал спелый плод с красным бочком и только успел его надкусить, как снизу раздался возмущенный вопль:
- Ах, ты дрянь!
Я поперхнулся и выронил яблоко, которое приземлилось в футе от сторожа, державшего на поводу громадного косматого пса.
- Слезай оттуда, живо!
Я нехотя подчинился. Спустился вниз и с сожалением посмотрел на свою добычу.
- Ишь, какой смелый! – сторож подтолкнул меня в спину, заставляя идти. – Посмотрим, как ты запоешь, когда хозяин с тебя шкуру спустит.
Я плелся нога из-за ноги, стараясь растянуть время и тоскливо поглядывал на совершенно спокойную собаку. Дом феодала, как бы мне того не хотелось, становился все ближе и ближе. Прав был Джефри…
- Полюбуйтесь, кого я выловил в саду, хозяин, - сказал сторож невысокому пожилому мужчине, стоящему возле крыльца.
Тот подошел поближе, изучил надпись на моем ошейнике и ухмыльнулся.

Стражи на воротах пропустили нас без вопросов. Феодал протащил меня по двору, затем по коридорам дома и, распахнув двери библиотеки, влетел туда безо всякого предупреждения.
- Кто позволил? – удивленно спросил лорд, даже не вставая.
- Управляющий, - сдавленно пискнул я, вырываясь из могучих объятий феодала.
- Ваш? – вопросил обокраденный, швыряя меня хозяину в ноги.
- Да что случилось-то?!
- А то, что ваш раб ворует яблоки в моем саду!
- Это правда? – обратился ко мне лорд.
Я прикусил губу и кивнул.
- Он будет наказан, - пообещал хозяин феодалу.
- Вы, милорд, лучше отдайте воришку мне, а я лично раз и навсегда отучу его лазить по чужим садам! – воскликнул тот в запале.
Лорд вцепился в подлокотник кресла до побелевших костяшек.
- Я сам в состоянии разобраться со своими рабами, - холодно проговорил он. – А вам заплачу… за ущерб.
Хозяин поднялся, чтобы проводить феодала, я хотел последовать за ним, но лорд остановил меня, приказав дождаться в библиотеке.
Он вернулся довольно скоро, подозвал меня и отвесил хлесткую пощечину.
- Яблочек тебе захотелось? – прошипел лорд.
- Но…
- Опозорить меня решил?! – вторая пощечина была сильнее.
- Простите, хозяин, - попросил я. Щеки горели огнем.
Лорд сел в кресло, налил себе вина, выпил, и уже более спокойно сказал:
- Шон, когда тебе в следующий раз захочется яблок, сходи в наш сад или попроси дать тебе их кухарку.
- А если она меня прогонит? – осторожно спросил я, вспоминая, как Энн гонялась за мной по всему дому с поварешкой, обзываясь «ненасытной утробой». И всего-то из-за куска жареного мяса…
Хозяин улыбнулся, тоже, видимо, вспомнив эту беготню.
- Не прогонит. Я скажу ей, чтобы кормила тебя почаще. Во избежание ссор с соседями. Ладно… иди отсюда. Глаза б мои тебя не видели…
Я поклонился и поспешно вышел за дверь.

- Ну, как тебе яблочки? – с хитрым прищуром полюбопытствовал Джефри, отправляя в рот очередную ложку каши.
- Да так, - нехотя признался я.
- Выловили? – понимающе хмыкнул он.
- Угу.
- Сильно влетело?
- Не особо. Хозяин наорал и надавал пощечин.
- А по-хорошему тебя бы растянуть на лавке и проучить розгами, - сказал приятель.
- Это ты как граф говоришь?
- Какая разница, как кто?
- Никакой, - согласился я. – Только сам-то ты, умник, не в своем доме сидишь, а в ошейнике, в лачуге живешь, и то по хозяйской милости.
Джеф стиснул в пальцах ложку и понурился. Берта укоризненно взглянула на меня.
- Прости, - попросил я.
- Да нет, ты прав… Не мне тебя судить…
- Джеф…
Приятель помолчал, а затем спросил:
- Значит, хозяин тебя простил?
- Да. И даже дал распоряжение кухарке кормить меня чаще.
- Знаешь, я тебе завидую. Честно.
- Это почему?
- Потому, что тебя не только не наказали по заслугам, но еще и наградили.
- О, это все моя обаятельность, - томно вымолвил я.
Берта тихо хихикала в кулачок. Мы с Джефом переглянулись и тоже рассмеялись.

Неофициальные данные из головы выдумывать тоже не стоит. И вполне возможно, что об этом знали в соседних государствах именно в силу скандальности и исключительности применения этой традиции.



Вы правы, отношение к женщине регулируется особенным образом. Во многих культурах оспаривается принадлежность женщины к человеческому роду: когда за человеческую норму и образец признается мужчина, а женщина - отклонение или дополнение к мужчине. В английском языке это даже отражено: woman происходит от wif-man, то есть "жена человека".
Кстати, в русском языке "муж-чина" и "жена-чина" равнозначные понятия; и в средневековой Руси, как и позднее, женщина имела гораздо более высокий общественный статус, чем в Англии.

.

Автор некий "Thompson 1991, pp. 408–409". Думаю, англичанину какбэ лучше знать, было это частой практикой или нет.

Тигрица, а откуда у Вас такая тяга к рабству и к описанию садо-мазо процессов? Это же повторяется из произведения в произведение. И Птах был рабом, и еще, еще...
Что-то за этим стоит, или влияние какого-то любимого произведения?

Маниакально-депрессивный синдром, развившийся как следствие мрачной и безысходной картины моей жизни, больше всего на рабство и похожей. Я не могу вырваться из цикла привязанности к месту, к определенным людям и ощущению постоянного одиночества. Такое ощущение, что я попала в День Сурка.

Обтекаемые общие фразы без единой цифры, как бэ намекают: а не из тех ли товарищ "британских учёных", которые стали притчей во языцах? Но, вообще, может и нет, ибо подстраховался на всякий случай фразой "как представляется", К тому же 300 случаев за 100 лет, может как раз и являют " широкое распространение" с точки зрения современного англичанина.

А если учитывать площадь Англии...

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

- Что ж, денег я тебе дал достаточно, - сказал хозяин. – Во всяком случае, достаточно для того, чтобы выпить в пабе по пару кружек эля, а не напиваться, как вы с Джефом сделали в прошлый раз.
- Угу…
- Все иди, - позволил он.
- Спасибо, хозяин.
Я вышел из дома и направился к Джефу. «Не напиваться»! Подумаешь, принесли нас домой в никаком состоянии. Ну, протрезвели в темнице, и пошли наутро работать с больной головой. Так ведь пошли!

Приятеля я застал на конюшне, перебирающим на ладонях золотые монеты.
- Опять у жены стащил? – спросил я.
- Да за кого ты меня принимаешь, простолюдин?! Это остаток с того, что хозяин давал в прошлый раз.
- Так мы же, вроде, все потратили?
- Ха! – с достоинством ответил он.
Через некоторое время мы заявились в полюбившийся нам паб, хозяин коего состроил такую рожу, что эль, скорее всего, превратился в уксус.
- Налей-ка нам по кружечке, - широко улыбнулся Джеф, кидая на стойку монету.
Мужчина недоверчиво попробовал ее на зуб и неспешно выполнил заказ. Понять хозяина паба было можно – после нашего прошло гуляния ему пришлось несладко. На сей раз все обошлось более мирно: пара сломанных стульев, да снятая с петель дверь. Истратившись подчистую и покинув паб, мы, пошатываясь, отправились на прогулку.
- Ты посмотри, какая лапочка! – воскликнул Эшли, указывая куда-то в сторону.
Я проследил за его жестом, увидев парня в богатой одежде.
- Это барон, - ухмыльнулся приятель.- А давай мы его…
- Чего? – ужаснулся я.
- Ограбим… А ты о чем подумал?
- С ума сошел? – возмутился я. – Да нас за такое точно повесят!
- Не повесят, вот увидишь.
- Ладно, - махнув рукой, согласился я, заражаясь уверенностью Джефри.
На его беду, барон решил пройтись пешком, но дошел лишь до ближайшего переулка, где на него напали и обобрали до нитки. Денег прибавилось… По единогласно принятому решению мы направили стопу в сторону паба, но Джеф по дороге прихватил гулящую девицу и свернул на постоялый двор. Он снял комнатку на чердаке, а я уютно устроился в уголке, с удовольствием наблюдая за тем, что они вытворяли. Дальнейшее я не помнил, потому что постоянно прикладывался к бочонку с вином, а проснулись мы с приятелем уже в темнице.
Вечером к лорду Грею сначала пожаловал владелец постоялого двора, а затем и ограбленный барон. Пришлось расплачиваться со всеми…
Из темницы нас доставили прямо к хозяину. Он окинул нас ледяным взглядом и по очереди отвесил по пощечине.
- По-хорошему, вы заслуживаете виселицы, но раз уж я обещал, то помилую.
Мы дружно поклонились, радуясь, что все так хорошо закончилось.

А на следующий день я, закончив работу, пришел на конюшню к Джефу.
- Привет! – радостно воскликнул он. – Что-то ты сегодня рано…
- А я уже все.
- Везет, - с завистью сказал приятель, любовно разглаживая гриву белоснежного жеребенка.
- В чем? - я уселся на скамью.
- Мне бы так – немного поработать и отдыхать.
- Сил не хватит, - я потянулся и заложил руки за голову.
- На отдых? – уточнил Джефри.
- На работу такую, балда.
- Проверим? – он согнул руку в локте, пробуя мышцы.
- Да иди ты… - подниматься было лень.
- Ну и пойду, - Джеф демонстративно отвернулся.
Некоторое время мы молчали.
- Можно задать тебе вопрос?
- Давай…
- А у тебя с Бертой так же хорошо получается, как с той девицей с улицы?
Эшли обернулся. Воспоминания медленно, но верно возвращались. Сначала он покраснел, потом побледнел и как подкошенный рухнул в стог соломы, закрыв ладонями лицо.
- Боже, что я натворил?! – покаянно воскликнул Джеф.
- Не переживай, творить у тебя получилось очень даже неплохо…
Приятель приподнялся на локте, ошеломленно уставившись на меня.
- Так все это время был там?!!!
- Угу.
- Сволочь, - с чувством высказал он.
- Ха!
- Ладно, я пьяный был, но ты-то куда смотрел?
- О-о! – мечтательно протянул я.
- Если бы ты был настоящим другом, то увел бы меня оттуда!
- Джеф, ну что, мне силком надо было стаскивать тебя с той девицы?
- Скотина…
- Конюх недоделанный.
- Придурок.
- Сейчас врежу, - пообещал я, до хруста сжимая пальцы.
Эшли умолк.
- Прости, - через некоторое время попросил он. – Я сам виноват.
- Именно.
- Только я прошу – не рассказывай об этом Берте, ладно?
- Обещаю, что от меня она ничего не узнает.
- Спасибо.
- Не за что, - улыбнулся я.

У вас рабовладелец - прямо Сен-Клер из "Хижины дяди Тома". Не эксплуатация, а сплошная благотворительность. И становится еще более непонятно, какая рабская работа окупает такое цацканье. Или это исключительное явление в вашем вторичном мире?

А она и не окупала. Окупали другие.

ПОБЕГ ДЖЕФА

Пришла зима, кое-где покрыв снегом мерзлую землю. По всему замку топились камины, но в мою каморку тепло почти не проникало. Надо было вылезать из-под теплого одеяла и идти во двор. Я неохотно сполз с кровати, оделся в тулуп и сапоги, и уже собрался отправиться на поиски управляющего, как прибежала служанка и сказала, что меня зовет хозяин.
- Шон, я уезжаю на несколько дней, за главного остается Фрэнк.
Я кивнул.
- Доставили новых лошадей, Джефри не справляется. Будешь помогать ему.
- Слушаюсь.
- И… присмотри за ним. Что-то он мне нравится в последнее время.
- Хорошо, хозяин.
Я проводил лорда и сразу же отправился на конюшню.
- Привет! – преувеличенно бодро сказал приятель, завидев меня. – Посмотри, какие красавцы.
- Угу, - согласился я.
- Хозяин надолго уехал?
- А что? – насторожился я.
- Да ничего, просто интересно.
- У тебя ничего не бывает «просто», - возразил я.
- А Берта к сестрице погостить уехала, - словно не замечая моего высказывания, продолжил Джеф.
В памяти услужливо всплыли узкие окна башни, запертая дверь, ворох соломы вокруг и… пустота. Одиночество, безмолвие, словно сжимающие тисками, да постоянные голод и жажда, сводящие с ума.
- Что ты задумал на сей раз? – строго спросил я.
- Сказал же – ничего, - фыркнул он. – Чем трепаться, лучше помоги с лошадьми… Вроде, тебя за этим сюда прислали?

Прошло два дня. Завтра лорд должен был вернуться домой. После завтрака я пошел на конюшню, но Джефа там не было. Не оказалось его и в доме. Господи, во что еще умудрится влезть этот олух? Я, воспользовавшись лазом, выбрался на улицу и отправился разыскивать приятеля по всем пабам и постоялым дворам, искренне надеясь, что он окажется там, а не покинет город.
Я блуждал довольно долго, успев проголодаться и замерзнуть, пока не нашел Джефа в одном из пабов. Не знаю, где он достал деньги, но Эшли был пьян.
- Пойдем, - я попытался взять приятеля за руку.
- Иди один, я остаюсь, - он оттолкнул меня.
- Джеф…
- Мне надоела эта рабская жизнь! – закричал он, привлекая внимание. – Я свободы хочу! К черту лорда Грея и его верных псов! Мне постоянно указывают, что я должен делать, а что нет! Пошли они все! И ты тоже! Ненавижу!!!
- Ты сам виноват! – сорвался я.
- Виноват… - с горечью вымолвил он. – Да ни в чем я не виноват! Что, тоже стал хозяйской собакой? Я ведь знаю, что он приказал тебе следить за мной. Проваливай отсюда! Видеть тебя не желаю! Ничтожество…
Каких трудов мне стоило увести его оттуда… Кто бы знал! Я проводил Джефа домой, уложил его спать, и сам, отчитавшись перед Фрэнком, и проработав за приятеля, вернулся в свою каморку только поздно вечером. А ночью мне стало плохо. Я с головой укутался в шерстяное одеяло, но озноб не проходил, лишь усиливался. К утру я уже не смог подняться. Управляющий, так и не дождавшись моего появления, пришел сам. Присел рядом с кроватью на корточки, дотронулся ладонью до моего лба и присвистнул.
- Да ты весь горишь…
Фрэнк выглянул в коридор, позвал слугу и велел тому срочно идти за местной знахаркой. Однажды она уже спасла меня, когда я по приказу лорда, был избит до полусмерти.

Я понял, какую совершил ошибку лишь тогда, когда хозяин поднялся с пола, вытирая кровь с рассеченных губ. Стражи, явившиеся на зов, выволокли меня во двор, раздели, и избивали то кнутом, то ногами. От удара сапогом в грудь горлом пошла кровь. На изорванной кнутом спине почти не осталось живого места. Слабость накатила волной, и я потерял сознание, уже не надеясь выжить.
Очнулся я лишь через двое суток. И, благодаря Эльзе, пошел на поправку.

Знахарка осмотрела меня и лишь покачала головой.
- Сможешь вылечить его? – просил Фрэнк.
- Попытаюсь, - вздохнула Эльза, - но ничего не могу обещать.
Лорд Эдвард вернулся ближе к полудню, выслушал доклад управляющего и сразу же пришел ко мне.
- Ты поправишься, - голоса доносились как из бочки.
- Я сделала все, что могла, - тихо сказала знахарка. – Но, боюсь, помочь ему сейчас сможет только чудо. Шон при смерти…
- Хозяин, может, отдохнете с дороги? – предложил Фрэнк.
- Нет. Я останусь здесь, пока ему не станет лучше или… - лорд не договорил и отвернулся.

Эдвард стоя возле окна, глядя на хмурое небо. Тихонько скрипнула дверь и вошел Джефри, не смевший показываться хозяину на глаза всю эту неделю.
- Милорд…
- Нам надо поговорить, Джеф.
- Да, я вас слушаю.
- Я знаю о том, что ты сбегал и что Шон искал тебя, но мне бы хотелось услышать эту историю от тебя.
Эшли опустил глаза.
- Это моя вина, - голос предательски дрогнул. – Я убежал, бросил все, напился, как последняя скотина… а Шон… Шон отыскал меня, вернул домой, а сам…
На глазах у Джефри заблестели слезы.
- Простите меня, хозяин.
- Помнишь, в прошлый раз я предупреждал тебя, что вновь пощады не будет?
- Помню… Милорд, я заслуживаю самого жестокого наказания.
- Это решу не я.

Спустя несколько дней все собрались у лорда в библиотеке.
- Итак, твое решение? – спросил хозяин.
Я взглянул на ожидающего своей участи Джефри и вздохнул – он выглядел совершенно подавленным и жалким.
- Откровенно говоря, ты заслуживаешь порки…
Эшли слегка вздрогнул, но промолчал.
- Но я прощаю тебя.
Джеф догнал меня, когда я шел по коридору, окликнул.
- Шон, я никогда не забуду этого урока и никогда больше не совершу поступка, за который бы пришлось расплачиваться тебе, - сказал он, глядя мне в глаза.
Я улыбнулся.
- Попробую поверить.
Джефри сдержал свое слово – такие поступки мы совершали только вместе.

ЗАБЛУДИЛИСЬ

Зима… Кругом снег… Я сидел на кровати и смотрел в окно на то, как ветер подхватывал белые хлопья, кружил их и бережно возвращал на землю. За дверью слышались крики и беготня слуг, которые готовились к очередному отъезду хозяина. Я лег, накрылся одеялом, поворочался, устраиваясь поудобнее и закрыл глаза. Мне вспомнились горы, наша деревушка, дом, Мари и… воля. Вернуть бы все, да жаль, нельзя… Ничего и никого уже не вернешь.
Проснулся я рано, лениво сполз с кровати, умылся, и после завтрака направился на поиски управляющего. Безуспешно проблуждал с полчаса, а затем заглянул на конюшню в Джефу.
- Привет, Шон. Что не работаешь сегодня?
- Привет. Может и работаю…
- Это как? – удивился он.
- Фрэнка найти не могу, - пояснил я.
Не успел я договорить, как отворилась дверь, и вошел управляющий, впуская за собой хоровод снежинок.
- Вот ты где, - проворчал он, завидев меня. – А я тебя по всем углам ищу. Где ты бродишь?
- Тебя искал.
- На конюшне?
- Везде.
- Угу, - не поверил Фрэнк.
Я промолчал. Оправдываться было неохота.
- Ладно, оболтусы, дело есть, - управляющий вручил мне свиток. – Отнесете это одному человеку. Кому и куда – расскажу.
- А нам обязательно идти вдвоем? - Джефри зябко передернул плечами. – Там все-таки снег, а тут лошадки… надышали.
- Обязательно, - с нажимом ответил управляющий. – Так оно спокойнее будет. И чтобы вернулись засветло, иначе влетит обоим. Ясно?
- Ясно, - ответил за двоих приятель.

Нужный дом мы отыскали довольно быстро – Фрэнк хорошо объяснил дорогу. Свиток тоже отдали без проблем. Проблемы начались после – когда мы вышли на улицу.
- А давай пойдем вон по той дороге, - заявил Эшли, указывая на узкую тропку, протоптанную в снегу.
- Зачем? – недоуменно спросил я.
- Так короче выйдет.
- Ты уверен? – я с сомнением посмотрел на сугробы впереди.
- Уверен, - беззаботно отмахнулся Джефри.
- Что-то мне подсказывает, что это не ближний путь…
- Да ну тебя… Тоже мне, пророк, - усмехнулся приятель и смело зашагал по тропе.
Я, тяжело вздохнув, поплелся следом.

Короткий путь, как я и предполагал, завел нас в какие-то дебри. Деревянные дома, тянувшиеся цепочкой, остались в трех милях позади, и теперь мы шли по заснеженному полю, которое вскоре вывело нас к обрыву. Я остановился, взглянул вниз – тоже поле, а за ним лес.
- Ну, и куда ты нас завел? – полюбопытствовал я, любуясь алеющим краем неба.
- Не знаю, - нервно хихикнул Джеф. – Может, вернемся назад?
- Да? И сколько времени мы еще потратим? Помнишь, что нам сказал Фрэнк? Еще пара часов и будут сумерки.
- Да ладно, успеем, - ответил Эшли, но голос его прозвучал совсем неуверенно.
Я отвернулся, посмотрел в ту сторону, откуда мы пришли, и потянул приятеля за рукав.
- Смотри!
- Люди! – радостно воскликнул Джефри. – Бежим к ним!
И мы наперегонки кинулись догонять две неторопливо шествующие фигуры. Как оказалось, они двигались в нашу сторону, это была пожилая чета, решившая подышать свежим воздухом.
- Скажите, пожалуйста, как нам добраться до дома лорда Эдварда Грея? – с мольбой накинулся на них Джеф.
- Лорд Грей? – старик задумчиво взглянул на жену.
- Так вам надо спуститься с оврага, - ответил та, - пройти через лес напрямик, а там уже недалеко будет, увидите.
- Спасибо! – горячо поблагодарил ее я.

Из леса мы вывалились тяжело дыша от бега.
- Точно, вон он, дом, - прерывисто сказал приятель.
- Вижу, - ответил я. – Ох, и влетит нам от Фрэнка…
- Может, еще обойдется, - понадеялся Джеф.
Стража на воротах пропустила нас во двор, сказав, что управляющий уже дожидается нас в доме.
- Вернулись, мерзавцы, - сурово сказал Фрэнк. – Ну, и где вас черти носили?
- Мы заблудились, - сияя, как начищенный котелок, заявил Эшли.
- Как это вы умудрились? – изумился управляющий.
- Пошли не по той дороге, - пояснил я.
- Молодцы… Письмо хоть отдали?
- Разумеется.
- Хоть одно хорошо. Ладно, идите ужинайте, отогревайтесь, а потом на конюшню. Оба!
- Но, Фрэнк… - попытался возразить Джеф.
- Никаких «но», - жестко оборвал его управляющий. – В следующий раз лучше запомните дорогу.

Когда мы явились на конюшню, Фрэнк уже был там.
- Ну, кто первый? – спросил он, доставая из ведра розги.
Я разделся и лег на скамью. Джефри скромно мялся в сторонке, но когда управляющий замахнулся для удара, внезапно перехватил его руку.
- Подожди, - быстро проговорил он, - Шон ни в чем не виноват. Это я один… Я пошел не по той тропе и его за собой утянул. Он пытался меня остановить, честно…
- Не виноват, говоришь? – Фрэнк пристально посмотрел Джефу в глаза. – Что же, раз ты так за него заступаешься, то получишь за двоих.
- Я согласен, - прошептал Эшли.
Управляющий велел мне подняться. Джеф улегся на скамью и закрыл глаза.
- Фрэнк, не надо, - попросил я.
Он не ответил.
- Фрэнк… если уж наказывать, то обоих, или обоих прощать.
Управляющий обернулся.
- Отойди, щенок, - он грубо оттолкнул меня в сторону.
Я отвернулся, чтобы не видеть, как будут бить Джефа.
Управляющий остановился только тогда, когда отсчитал ему полсотни ударов. Я дождался пока Фрэнк уйдет, и присел рядом с приятелем на корточки. Он мелко подрагивал, шмыгая носом.
- Зачем ты так? – спросил я.
- Но ты ведь правда ни в чем не виноват, - Джефри всхлипнул и все-таки, не выдержав, разрыдался. – Почему… всегда… так? Почему?
- Успокойся, - попытался утешить его я. – Просто ты такой, какой есть.
- Какой? – он приподнялся, размазывая кулаком слезы.
- Особенный, - это было единственное пришедшее в голову не бранное слово.

РОЖДЕСТВО

Вопреки прошлым зимам, в эту небо щедро одарило нас снегом и теперь весь двор был в сугробах, которые приходилось расчищать чуть ли не каждый день. По дому туда-сюда сновали проворные слуги, и хозяин, в качестве подарка, разрешил нам с Джефри отпраздновать Рождество так, как мы того хотим.
- Только чтобы дом остался цел. Мне в нем еще жить, - шутливо предупредил он.
А на кануне праздника мы с Джефом сидели у него дома. Берта готовила ужин, а когда она занималась стряпней, лучше было не попадаться ей под руку.
- Ш-шли бы вы погулять… мальчики, - сквозь зубы попросила она, когда ее муж в очередной раз за чем-то полез к печи.
Мы посмотрели на ухват в руках Берты и без слов удалились на улицу.
- Ну что, поваляем дурака? – предложил я, спускаясь с крыльца.
Приятель вопросительно взглянул мне в лицо. В качестве пояснения я опрокинул его в сугроб, и пока он поднимался, слепил снежок, метко попав Джефу по макушке. Началась перестрелка.
- А давай слепим снеговика под окнами хозяина? – осенило приятеля после моего очередного успешного попадания.
- Давай, - ехидно ухмыльнувшись, согласился я.
Работа пошла быстро и вскоре наша скульптура была полностью готова.
- Хм, - многозначительно сказал я, глядя, как Джеф приделывает к нижнему кому некую деталь.
- Так ведь это не баба, а снеговик, - невинно похлопал ресницами приятель.

Берта поставила горшок в печь и обернулась – на пороге возникли две фигуры полностью облепленные снегом. Получив по подзатыльнику и по чашке травяного отвара, мы с наслаждением отогревались в домашнем тепле.
- Кто сегодня приедет к хозяину? – как бы между прочим поинтересовался Эшли.
- Какая-то родня, какой-то граф…
- А может, поможем им с весельем? – предложил приятель и схлопотал еще один подзатыльник.
- Я тебе устрою веселье, - пообещала Берта.

Рождество мы встретили в своей тесной компании, вспоминая различные веселые истории из жизни.
- А помнишь, как мы с тобой познакомились? – хихикнул Эшли.
- Такое забудешь! – поморщился я.
Берта, подперев щеку кулаком, смотрела на нас сквозь хмельную пелену на глазах.
- Люблю я вас, мальчики, сама не знаю за что…
- Наверное за то, что мы такие единственные, - предположил Джефри.
- Да уж вторых таких не сыщешь, - согласилась его жена.
Немного погодя совершенно запьяневшая Берта отправилась спать, и Джеф, заговорщически мне подмигнув, отправился следом.
- Уснула! – жизнерадостно прошептал он, через некоторое время выходя из спальни.
Мы, стараясь не шуметь, выбрались на улицу и отправились в дом лорда Грея, где заперлись в моей каморке.
- Как насчет вина? – с надеждой спросил Джеф.
- В погреб я больше не полезу!
- Да я и не настаиваю, - пожал плечами приятель. – Кстати, ты знаешь, что в старых больших домах должно быть приведение?
- В смысле? – я окончательно потерялся в ходе его мыслей.
- Чем дом милорда хуже? – продолжил Эшли.
И только сейчас я заметил, что приятель держал в руке какой-то мешок.
- Что у тебя там? - спросил я.
Вместо ответа Джеф достал из мешка белое полотно, кусок мела, уголек и ржавую цепь.
Мне стало любопытно.
- Нож есть? – деловито осведомился приятель.
Я протяну ему тесак со стола. Джеф прорезал в середине полотна дыру, надел его через голову, подоткнув под ошейник, а затем принялся натирать мелом лицо. Покончив с этим, он накрасил углем губы, намалевал круги вокруг глаз, взъерошил волосы и намотал на руки цепь.
- Ну, как – хорош? – красуясь повертелся приятель.
- Чудовищно, - сказал я.
Мы вышли из каморки и направили стопы в сторону зала, где находились хозяин и его гости.
- Спрячься, и смотри, что сейчас будет, - шепнул мне Джефри, бесшумно скользя к дверям зала.
Я спрятался за угол. Приятель глубоко вдохнул и распахнул створы. Воцарилась гробовая тишина, после чего раздались вопли, и гости спешно покинули зал. Последним выбежал хозяин. Вскоре вышел и призрак. На его губах играла счастливая улыбка. В одной руке он сжимал бараний окорок, а другой бережно прижимал к себе кувшин с вином. Я тихо сполз по стенке. Мы вернулись в мою каморку и, захлопнув двери, расхохотались.
- Видел бы ты их лица, - смеялся Джефри. – Ну что, приступим к трофеям!

- А давай покатаемся на лыжах, - предложил приятель.
- Где ж ты возьмешь лыжи ночью? – удивился я.
- Как – где? На конюшне!
Шатаясь из стороны в сторону, мы пришли на конюшню, кое-как натянули на ноги лыжи и принялись кататься вокруг дома.
- Все, я больше не могу, - простонал Эшли после третьего круга.
Мы вернулись на конюшню, стянули лыжи и завалились спать в стог сена.

Проснувшись утром и взглянув на безмятежно спящего Джефа, я решил не будить его и вернулся домой. Гости еще спали, но лорд уже бодрствовал.
- Доброе утро, хозяин, - с поклоном поприветствовал его я.
- Доброе, - кивнул он. – Пойдем ко мне.
Мы поднялись в его покои. Лорд сел в кресло, я устроился напротив. Он разлил по кружкам вино, протянул одну мне.
- С Рождеством!
- С Рождеством!
Мы выпили. Хозяин поднялся, подошел к окну и выглянул во двор.
- Что за кривая лыжня вокруг дома, и что за похабщина стоит у меня под окнами? – спросил он.
Я поперхнулся и закашлялся.
- Ваша работа? – лорд участливо похлопал меня по спине.
- Наша, - не стал отпираться я.
Хозяин снова опустился в кресло.
- Представь, а к нам вчера призрак являлся… когда мы ужинали.
Я опустил голову, изо всех сил стараясь сдержать улыбку. Он пристально взглянул на меня.
- Та-ак, - протянул лорд, начиная обо все догадываться. – Посмотри-ка на меня!
Я послушно поднял голову.
- В глаза мне смотри!
Я вздохнул.
- Джеф? – предположил хозяин после минутного молчания.
Я кивнул. Лорд помолчал еще немного, а потом расхохотался.
- Как же он нас напугал! А мы-то все гадали: для чего призраку понадобился кувшин вина и окорок?..

ГЕРЦОГ

- Вроде бы все, - лорд еще раз бегло просмотрел бумагу, скрепил ее печатью и отдал мне. – Отнесешь, куда сказал. Обязательно дождись ответа, и сразу же возвращайся обратно. Все ясно?
- Да, хозяин.
Я вышел за ворота и отправился в город. Остановился на перекрестке, свернул налево и, отсчитав нужное количество поворотов, оказался возле невысокого деревянного дома. Заглянул в окно, столкнувшись с крайне недовольной мордой полосатого рыжего кота и постучал в дверь, которая распахнулась настолько резко, что я едва успел отскочить в сторону.
- Чего надо, раб? – нелюбезно поинтересовался толстый приземистый человечек.
Я молча протянул ему свиток, и пока он был занят чтением, к дому подъехали еще трое: неприятный тип на статном вороном жеребце и еще двое парней на гнедках – судя по виду – охранники. Они проворно соскочили на землю, взяв лошадей под уздцы, тип дождался поклона толстяка, и лишь тогда нехотя, словно делая всем одолжение, слез с седла, кинув поводья одному из парней. Даже не удостоив меня взглядом, он сразу обратился к хозяину дома:
- Зайдем, дело есть.
- Эй, господин, - окликнул я типа. – Здесь еще люди.
Он резко обернулся, зло сузив черные глаза. Толстяк, воспользовавшись моментом, пролепетал, что ему нужно написать ответ и ловко скрылся за дверью. Герцог (а это был именно герцог) подошел ко мне вплотную.
- Чей ты? – спросил он.
- Вы, господин, грамоте обучены? – нахально ответил я. – Ежели да, то читайте.
И поднял голову, показывая ошейник. Тип побагровел от злости, но надпись прочел. В это время открылась дверь, и дрожащая рука протянула мне свиток с ответом. Я принял его, пряча за пазуху.
- Связать его! – отдал герцог распоряжение своим парням, а сам, затолкнув толстяка в дом, скрылся следом.
Мне связали руки, усадили на лошадь, а через некоторое время повезли в неизвестном направлении. Лицо того охранника, что ехал впереди, я не видел, но тот, что был напротив, всю дорогу загадочно улыбался в усы.

Ехали мы не слишком долго, вскоре стал хорошо виден мрачный дом, издали казавшийся черным.
- Место для пыток, - подумалось мне при виде не менее мрачного сада.
Тут же появились слуги, принявшие лошадей, а я последовал за герцогом в его логово.
- В темницу его! – приказал герцог страже, как только мы переступили порог дома.
Меня поволокли куда-то вниз по ступеням. Впрочем, довольно аккуратно.
- Сыро тут у вас, - высказал я, поежившись от проволглого воздуха.
- Есть такое, - согласился страж, открывая ржавый замок на решетчатой двери. – Располагайся!
Замок закрылся с таким скрипом, что у меня возникло ощущение, что его придется снимать вместе с решеткой.
Я просидел там в гордом одиночестве и тишине несколько часов, а затем пришел знакомый страж, открыл двери и велел следовать за ним. После тьмы подземелья мягкий свет зала показался мне слепящим, и я невольно прикрыл ладонью глаза. Когда же я вновь смог нормально видеть, то обнаружил нашего управляющего. Он холодно распрощался с герцогом и увел меня за собой. Во дворе стояли две лошади, одна из которых была предложена мне. Полдороги мы ехали молча, пока я, выбирая между скромностью и любопытством, не остановился на втором.
- Откуда ты узнал, что я здесь? – спросил я у Фрэнка.
- От слуги герцога. Он приехал с требованием о твоей казни.
- И?
- За тебя заплатили выкуп, - с сожалением сказал управляющий.
- Много?
- Ты столько не стоишь.

- Заходи! – Фрэнк пытался пропихнуть меня в дверной проем.
Я упирался.
- Во что играем? – полюбопытствовал подошедший сзади лорд.
- В упрямого осла, - ответил управляющий.
Я, заслышав голос хозяина, сдался и оказался у него в покоях. Лорд закрыл дверь, окинул меня оценивающим взглядом и спросил:
- Давно плетей не получал?
- Давно, - сник я.
- Сам до конюшни дойдешь или тебя проводить?
- Сам дойду, - упавшим голосом ответил я.
- Захвати по дороге Фрэнка.
- Что-нибудь ему передать?
- Нет, он сам знает, что делать.
Я развернулся и поплелся на выход.
- Бумагу принес? – окликнул меня лорд.
Я вернулся, отдал ему бумагу и снова попытался выйти.
- Да стой ты!
- Да? – я обернулся.
- Далеко собрался? – насмешливо поинтересовался хозяин.
- Как вы и велели – на конюшню, - пролепетал я.
- Зачем? – лорд смотрел на меня с задорной мальчишеской улыбкой.
- Но ведь… - я облизнулся, - вы же сами сказали, что я должен быть наказан…
- Я сказал? – удивился он. – Не помню такого.
Окончательно растерявшись, я стоял на пороге, переминаясь с ноги на ногу и совершенно не зная, что делать.
- По-хорошему стоило бы высечь тебя за подобную выходку, но… если учесть, что я сам терпеть не могу этого герцога, то ты прощен.
Воцарилась тишина.
- Ну, что стоишь, как пень в лесу? Вон отсюда! – прикрикнул на меня хозяин.
Я поклонился и молча покинул его покои. Что же – повезло.

ДРУЗЬЯ

«Славно мы покатались», - подумал я, глядя на то, что некогда было дворовыми постройками. Хоть лошадей по пьяни не угробили, и то хорошо… Двое парней, сосланные мне в помощь, угрюмо сколачивали доски забора. Я прошел мимо них, услышав вслед злобное шипение:
- Скотина…
Я тяжело вздохнул – подобные словечки выслушивались уже второй день, что успело порядком надоесть. Но пока я предпочитал сдерживаться, памятуя о порке и колодках. На дворе было жарко от припекавшего летнего солнышка. Я остановился, стер рукавом пот со лба, подумал, а потом махнул рукой и стянул рубаху. Взвалил на плечо увесистое бревно и понес его к разрушенному амбару.
- А хорошо его отделали, - парни обидно рассмеялись.
Все. Достали. Я подошел к ним, опустил бревно.
- Может, заткнетесь уже? Или выскажете все, глядя мне в глаза, а не в спину?
- А что с тобой разговаривать? – огрызнулся старший. – Только пакостить и умеешь.
- Ну-ну, - я снова поднял бревно, отошел в сторону.
Увернуться от удара они не успели, дружно повалившись на землю.
- Сейчас ты у нас получишь, - пообещал старший, поднимаясь на ноги.
- Что здесь происходит? – послышался голос управляющего. – Драться вздумали?
- Что ты, - мило улыбнулся я, - мы просто беседовали.
- Увижу драку, всыплю всем троим, ясно?
- Да! – хором ответили мы.
- Вас предупредили…
Я вновь поднял бревно. Фрэнк отвернулся, но не успел сделать и нескольких шагов, как оно, описав полукруг, ощутимо приложило его пониже спины.
- Прости, - покаянно вымолвил я в ответ на гневный взгляд, - на затылке у меня глаз нету.
- Убью, - пообещал он, и удалился под сдержанные смешки парней.
Я сделал еще одну попытку донести бревно до амбара, но меня окликнули.
- Не обижайся, - тот, что был помладше, протянул мне руку. Я ответил.
Второй помедлил, но затем сделал то же самое.
- Он на тебе потом не отыграется? – спросил старший, кивком указав в сторону Фрэнка.
- Нет, я свое уже получил.

- Ну что щенок, доигрался? Помнишь те тридцать плетей, которые я всыпал тебе тогда, за погребок? По глазам вижу, что помнишь… Так вот, эти все пять десятков будут такими же. Посмотрим, какой ты терпеливый.

- У тебя, смотрю, вся спина в шрамах. Часто драли?
- Доставалось, - подтвердил я.
- Ну, ежели что, заглядывай к нам в гости…
- Идет, - улыбнулся я.

На тех местах, где обычно спали Том и Джой, было пусто. На вопрос о них остальные лишь пожали плечами. Я пошел в дом и решил заглянуть к хозяину.
- А, это ты, Шон? – он был в библиотеке. – Чего хотел?
- Милорд, помните тех двух рабов, которые помогали мне с постройкой?
- Ну?
- Где они сейчас?
- Я их продал сегодня утром. А что?
- Нет… ничего… Позвольте мне идти?
- Ступай.
Я закрылся в своей каморке и ничком рухнул на кровать. Боже, как все просто… Впрочем, чему я удивляюсь? Они всего лишь рабы… Собственность… товар. Не стань я любимой игрушкой лорда, как знать, что стало бы тогда? Обидно… Но кто из господ считается с нашими чувствами? Так просто – разлучить мать с детьми, мужа с женой, братьев, сестер, друзей… Мы – всего лишь собственность.

НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ

- Шон! – этот гневный окрик заставил меня попятиться обратно к дверце своей каморки, из которой я только что вышел.
- Иди сюда, живо!
Предчувствуя, что ничего хорошего ждать не придется, я все же направился к лестнице, по которой уже спускался хозяин, и застыл на месте, ожидая его приближения. Еще несколько шагов, удар наотмашь по лицу.
- За что?! – воскликнул я, поднимаясь и вытирая кровь с разбитой губы.
- И ты еще смеешь спрашивать, тварь? Не догадываешься?
- Нет!
- Хорошо, я покажу тебе за что, - прошипел лорд, хватая меня за шиворот и таща за собой наверх.
Он затолкал меня в покои, швырнул к столу, а затем, без всяких объяснений принялся тыкать туда, как нашкодившего щенка. Я вырвался, отшатнулся.
- За что? – голос сорвался на приглушенный хрип. Носом пошла кровь.
- За то, что лазил по моим бумагам, - снизошел до пояснения хозяин.
- Я?!
- А кто же еще?
- Откуда мне знать? Я здесь не был!
- Не лги мне!
- И в мыслях не было!
- Значит, по-хорошему признаваться не желаешь? – прорычал лорд.
- Если это по-хорошему, то что тогда по-плохому? – имел неосторожность высказать я.
- Сейчас узнаешь, - пообещал он.
Хозяин взялся за палку. Бил долго и безжалостно. Наконец, отшвырнув ее в сторону, он спросил:
- Будешь и дальше отпираться?
Не говоря ни слова, я отвернулся и пошел к двери.
- Вернись! – крикнул лорд.
Я остановился, упрямо опустив голову, но затем решительно переступил через порог.
- Вернись, тебе сказано!
Демонстративно хлопнув дверью, я сбежал вниз по лестнице, чуть не столкнув с нее поднимающегося навстречу управляющего, выбежал во двор, и только там сбавил шаг. Меня трясло, а глаза застилали слезы от незаслуженной обиды.

Сам не зная почему, я пошел к Берте.
- Что случилось? – встревожено спросила она, завидя меня на пороге.
Я промолчал, не в силах ответить на ее вопрос. Берта усадила меня на скамью, и я, уткнувшись в стол, разревелся, как дитя. Она присела рядом, нежно обняла меня за плечи. Справившись с собой, я поднял голову, посмотрел ей в глаза. Берта вытерла мне слезы, и ласково провела ладонью по щеке.
- Что с тобой? – спросила она.
Я рассказал ей о произошедшем. Берта внимательно выслушала меня, затем поднялась, и прошлась по кухне.
- Прости меня, - тихо попросил я.
- За что?
- За то, что я пришел сюда. Ведь тебе сейчас нельзя переживать, вдруг с ребенком что случится? А я… повел себя как последний эгоист.
Она улыбнулась, и эта улыбка всколыхнула во мне давно забытые чувства. Я вспомнил свой дом, и… мать. Она тоже смотрела на меня так, как сейчас Берта, с такой же теплой улыбкой, и тогда все мои страхи и обиды уходили прочь, а на сердце становилось легко и спокойно.
- Если тебя это хоть сколько утешит, - прервала мои воспоминания девушка, - то мой муж после каждой порки изливает свои горести подушке, наивно пологая, что я не слышу его сопения и всхлипов. То, что ты мужчина, вовсе не означает, что ты должен вечно копить в себе боль. Но скажи, что ты будешь делать дальше? – Берта намочила полотенце, стерла кровь с моего лица.
- Не знаю. Но я не хочу и не могу идти туда.
- А знаешь что? – сказала она. - Оставайся пока у нас. Правда спать придется здесь, на кухне.
- Ничего, - ответил я, чувствуя себя неловко за то, что напросился.


Я прожил у них почти целую неделю, и за это время меня никто не хватился. Да оно и к лучшему: значит, так нужен. Джефри, правда, на первых порах попытался ревновать, но мы с Бертой подняли его на смех: мол, нашел кого к кому – жену на седьмом месяце к лучшему другу, ведущему монашеский образ жизни... Хотя и с ним я умудрился поругаться:
- Я не понимаю, почему ты ушел? – возмущался приятель.
- Значит, по-твоему, я должен был остаться и терпеть дальнейшие издевательства?
- Но он же хозяин, - возразил Джеф.
- Это не значит, что надо так поступать.
- Так объяснил бы ему, что ты тут не причем.
- Можно подумать, я не пытался!
- Попросил бы выслушать тебя, - не унимался Джеф.
- Просить – твоя привилегия, а не моя, - вспылил я. – Это ты у нас вечно у него в ногах валяешься. «Смилуйтесь», - передразнил я.
- Да вы оба психи! – закипел Эшли. – То ходите, чуть ли ни в обнимку, как влюбленная парочка, то строите из себя неизвестно что: суровый владыка и оскорбленная в лучших чувствах девица!
Мне не хотелось его бить, так вышло.
- Убирайся из моего дома! – выкрикнул Джеф, поднимаясь с пола.
- Ну и уйду, - бросил я, взял свою куртку и вышел на улицу.
Постоял пару минут, побрел в сад. Дойдя до пруда, остановился на берегу. Почему я тогда не умер вместе с Мари, или не был казнен позже с остальными? Пожалели смазливого юнца, решили, что рабство лучше смерти…
Белоснежная птица медленно подплыла ко мне, вопросительно выгнув шею. Я достал из кармана кусочек черствого хлеба, протянул ему. Лебедь осторожно подцепил его клювом, и поплыл делиться с подругой. Позади послышались шаги, я обернулся и увидел Джефа.
- Куда ты теперь? – негромко спросил он.
- В воду, - ответил я. – Утоплюсь, всем только легче станет.
- Не говори глупостей, - проворчал приятель.
- Какая тебе разница?
- Извини, - попросил он, - я был неправ.
Я отошел от полупрозрачной кромки, встал рядом с ним.
- Пойдем домой.
- Пойдем.

Был пасмурный день. Тучи еще со вчерашнего вечера заволокли небо, ночью разразившееся грозой. К утру она утихла, но косой дождь барабанил по крыше и по окнам, стекая серебристыми струйками, шурша в зелени листвы. В дверь постучали. Мы с Бертой переглянулись.
- Вроде Джефри еще рано, - сказала она, открывая дверь.
Зашел хозяин, откидывая на плечи капюшон вымокшего плаща. Он поздоровался, Берта ответила, я молча отвернулся. Лорд вопросительно взглянул на девушку, она кивнула, и удалилась в спальню.
- Прости, - вымолвил хозяин.
Я обернулся.
- Я был неправ. Это сделал один из слуг. Он сознался.
- Нельзя было сначала разобраться, а потом уже наказывать того, кто виноват? – укоризненно спросил я.
- Наверное…
- Вы даже не пожелали меня выслушать.
- Я же сказал – прости.
- А если нет, то что?
- В конце концов, я не обязан перед тобой отчитываться! – вспылили лорд.
- Конечно, кто я такой – всего лишь тварь…
Хозяин тяжело вздохнул, понимая, что это слово еще долго будет ему аукаться.
- Прощаю, - после нескольких минут затишья, вымолвил я.
Да и не мне был судить человека, воле которого я подчинился до конца жизни.

Стук в дверь. Я поднялся с кровати, открыл.
- Хозяин зовет, - сказал слуга.
Я вышел в коридор, двое стражей схватили меня, стянули веревкой руки и повели в кузню. Управляющий и лорд были уже там.
- Примерим-ка вот это, - усмехнулся кузнец, вертя в руках ошейник.
Я попытался вырваться, но меня держали стражи.
- Покрепче, пока буду заклепывать, - сказал им кузнец. - Тихо, не дергайся. Терпи.
Меня отпустили, хозяин подошел ближе и пристально посмотрел мне в глаза. Я не отводил взгляд. Остальные с любопытством наблюдали за этой игрой. Когда хозяину надоело, он криво улыбнулся и слегка пощелкал по ошейнику. Я послушно склонил голову…

- Тогда пойдем домой.
- Как прикажете, мой господин, - с низким поклоном ответил я.
- Шон! – возмутился он, - сколько раз говорил, не называй меня так.
Я усмехнулся.
- И кто ты после этого? – спросил лорд, но, видя, что я обираюсь дать ответ, пресек дальнейшие насмешки. - Молчи!
Хозяин позвал Берту, я поблагодарил ее за временное пристанище, и вышел следом. Хозяин снял плащ, укрыв под ним нас обоих.
- Дурак ты, - беззлобно сказал он.
- А вы - нет? – осмелился я на дерзость.
- И я дурак, - согласился он.
- Да оба мы хороши.

РИТА

- Монах, говоришь? – хмыкнул Джефри, с прищуром глядя на меня. - Ой, а покраснел-то!
- Да ладно тебе, - ответил я, - всего один раз-то и было…
- А хороша девка, - приятель мечтательно улыбнулся. – Как бы ни жена, сам бы не отказался ее…
- Хватит, а? - перебил его я, еще больше заливаясь румянцем.
- Хватит, так хватит, - согласился Джеф, разливая эль по кружкам. – Ну, за женщин!

Итак, Рита. В прошлом году ей исполнилось шестнадцать. Красавица, в самом соку. Невысокого роста, с точеной фигуркой, которую было видно даже под грубым шерстяным платьем. Темно-карие глаза, алые губки, каштановые волосы, заплетенные в тугую тяжелую косу.
Рита была служанкой в доме лорда Эдварда. Я только потом узнал, что она убирала и мою коморку под лестницей. Но до того дня мы почти не пересекались. Днем я всегда был занят работой, а по вечерам, в зависимости от состояния, либо был в гостях у Джефа, либо же просто падал на постель и усыпал.

Был жаркий июльский день, я пошел на кухню, чтобы попросить у нашей кухарки, воды, но застал там не ее - симпатичная девушка обернулась на звук скрипнувшей двери. Задорные ямочки на щеках отозвались на легкую улыбку. Я застыл на пороге, не решаясь зайти. Она, увидев мое смущение, звонко рассмеялась и сказала певучим мелодичным голосом:
- Заходи, не стесняйся. Спрашивай…
- Мне бы воды, - сказал я, шагая за порог.
Она наполнила кружку, подала мне. Я осушил ее одним глотком, собрался уходить, но в дверях обернулся и спросил:
- Тебя как зовут?
- Рита, - ответила девушка. – А тебя?
- Шон.
Я вышел в коридор и прислонился к стене. Эта девушка всколыхнула во мне море эмоций и давно забытых, затаенных где-то в глубине желаний. Я прикрыл глаза, тряхнул головой и мысленно произнес: «Нет, я не должен, я не могу предать ее память».
Больше недели мы не виделись. Но каждую ночь, закрывая глаза, я видел эти ямочки на щеках, слышал звонкий смех. И как не старался отогнать от себя мысли о Рите, чувствовал, что меня влечет к ней.
Поздно вечером я лежал на кровати, прикрыв глаза, и думал о том, что было бы, если бы она пришла ко мне именно сейчас. Послышались легкие шаги. Я приподнялся на локтях, выжидающе глядя на дверь. На той стороне остановились, будто в нерешительности, но затем дверь открылась и вошла Рита. Она держала в руках ведро и тряпку. Извинившись, Рита сказала, что не успела сегодня здесь прибраться, и, если я не возражаю, сделает это сейчас. Я не возражал. За каждым ее движением я следил с жадностью голодного зверя. За ее поворотами, наклонами, гибкостью. Она словно дразнила меня.
Вдруг Рита остановилась, слегка вздрогнула, смущенно улыбнулась и сказала, что-то мешает ей. Она поставила одну ногу на стул, задрала платье выше колена, быстро скользнула ладонью снизу вверх, затем одернула подол.
- Ничего нет, - рассмеялась девушка. – Показалось.
Она хотела взяться за работу. Но опять тихонько вскрикнула и быстро проговорила:
- Нет, не показалось, теперь на шее, сзади. Наверное, букашка ползает. Посмотри!
Я спрыгнул с кровати, подошел к ней, осторожно провел ладонью по коже.
- Ничего, - прошептал я.
Рита повернулась и положила руки мне не плечи. В ее глазах плясал хорошо знакомый мне огонек.
- Не надо, - тихо попросил я, - уходи. Прошу.
- Всего один раз, - сказала она, касаясь губами моих губ.
Та ночь была бессонной. Тяжело дыша, я лежал на кровати, Рита сидела сверху, нежно пробегая пальчиками по моей груди.
- Не знал, что ты такая ненасытная, - прошептал я, улыбнувшись.
- Кто бы говорил, - рассмеялась она, поцеловав меня в щеку.
Рита ушла рано утром. Это была первая и последняя ночь, которую мы провели вместе. Через месяц она вышла замуж и уехала. Больше я никогда не видел ее, но забыть так и не смог.

На заднем дворе стояла большая бочка. За день вода в ней нагревалась солнцем, и вечером можно было ополоснуться после тяжелой работы.
Я оглянулся по сторонам, убедился, что желающих больше нет, разделся и залез в воду. Хорошо!
Рита, притаившись за углом дворовой постройки, внимательно наблюдала за моим купанием. Я чувствовал на себе чей-то взгляд, и догадывался, что это она. Рита улыбалась своим мыслям…
- Был бы девкой – влюбился, - сказал неслышно подошедший хозяин.
Она вздрогнула и обернулась, приложив руку к груди. Сердце трепетало, словно пойманная птица.
- Как же вы меня напугали, - промолвила Рита.
Лорд улыбнулся.
- Любуешься?
Она покраснела.
Он пристально взглянул на девушку и спросил:
- Хочешь его?
Рита промолчала.
- Да не смущайся. По тебе и так все видно, - снова улыбнулся хозяин.
- А если и хочу, то что? – осмелев, спросила она.
- Иди к нему сегодня ночью. Ты деваха красивая, замуж в любом случае возьмут, а у него уже полгода женщины не было. Пускай парень порадуется.
Рита усмехнулась.
- Пойду, - тихо сказала она.

***
- На твоем месте, брат, я бы не стал так церемониться с этой парочкой, а давно продал их тому, кто бы смог научить их послушанию подобающим образом, а лучше вообще повесил.
- По-твоему, Роберт, я должен поступать с ними так же, как ты поступаешь со своими рабами? Скольких ты уже забил до смерти?
- Не обязательно до смерти.
- Хорошо, до полусмерти. Я наказал так однажды Шона, но когда его принесли в замок, всего в крови, еле живого… Нет…
- Ты всегда был слишком сентиментальным, Эдвард, - вымолвил Роберт.
- Это не сентиментальность, - возразил лорд, - а простая человечность. Они ведь тоже люди.
Роберт презрительно фыркнул.
- Кого ты называешь людьми? Ладно, еще тот, что был графом, да промотался, его еще с натяжкой можно назвать человеком, но пленный враг?!
- Чем же он хуже? – спросил Эдвард.
- Убийца, - резко ответил его кузен.
- Допустим.
- Так чего ты с ним так возишься?
- Да потому, Роберт, что он потерял все: его деревню выжгли дотла, его невеста умерла у него на руках. Разве этого недостаточно, чтобы он заслуживал хотя бы жалости?
- Не согласен. Это не повод для того, чтобы позволять рабу такие выходки.
Лорд, будто не расслышав реплику кузена, тихо сказал:
- После того, как я потерял Бетти и нашего ребенка, мне не с кем было поделиться своим горем. Шон хотя бы понимает меня. Он мой… друг, пойми, Роберт.
- Странное у тебя понятие о дружбе. Сегодня ты с ним ведешь беседы за кружкой вина, а завтра, если что не так, твоего друга, по твоему же приказу, бьют на конюшне плетьми. Нет, брат, с друзьями так не поступают.
Эдвард поморщился.
- Я не знаю, как тебе объяснить…
Роберт с любопытством смотрел на своего собеседника.
- Нет… ты все равно не поймешь…
- Попробуй.
- Я не прощу себя, если с ним что-нибудь случится, - признался лорд.
- Вот ты о чем! – протянул Роберт. – Так бы и сказал, что не хочешь потерять любимую вещь, а то рассказывает мне дружбе. Этого чувства не может быть между рабом и хозяином, Эдвард, оба человека должны быть свободны.
- Довольно! – прервал его лорд. – Я же сказал, ты не поймешь. Он не вещь.
- Какая разница? – скривился Роберт. – Считай его хоть кем. Для меня рабы - собственность.
Эдвард вздохнул, но спорить не стал. Хозяин был привязан к рабу не меньше, чем раб к хозяину.

СОН ДЖЕФРИ

Сентябрьским вечером мы с Джефом сидели у него на конюшне. Он молча теребил соломенный стебель, я следил за нервными движениями его рук.
- Знаешь, - вполголоса промолвил он, - мне в последнее время все чаще снится один и тот же сон…
- Расскажи, - попросил я.
- Стоит ли?
- Если начал – договаривай.
- Хорошо. Сначала я вижу дом хозяина, но со стороны и будто не своими глазами. Длинный темный коридор, вроде того, по которому мы ходили. Сбоку невысокая дверца, а рядом с ней лежишь ты, в луже крови, а в груди у тебя нож…
Я вздрогнул и прошептал:
- Дальше.
- Затем я вижу нас с Бертой. Я держу на руках своего ребенка и вроде бы рад тому, что он родился, но на сердце у меня такая тяжесть… Берта стоит рядом, смотрит на нас, но она очень бледная, будто не живая…
Я молчал.
- А потом, - после короткой паузы сказал Джеф, - я вижу себя, лежащего в гробу.
Я посмотрел ему в глаза.
- Знаешь, дружище, ведь мы пока живы.
Эшли согласно кивнул.
- Ты прав, но я хочу, чтобы ты знал, Шон – дороже Берты и тебя у меня никого нет, и если с вами что-нибудь случится, я не смогу жить дальше…

***
Поздним вечером я зашел в свою каморку, сел на кровать, закрыл ладонями лицо. Я знал, что скоро Она придет за мной, очень скоро, и покорился судьбе. Открылась дверь, вошел хозяин, присел рядом со мной.
- Что с тобой творится? – спросил он.
- Ничего.
- Не лги мне. Я вижу тебя насквозь.
- Охотно верю.
- Так что?
Я отвернулся, и посмотрел в окно: на улице дул холодный осенний ветер, унося за собой опавшие листья. Шел дождь.
- Обещайте мне…
- Что именно?
- Обещайте, что если я умру, то вы похороните меня в моей деревне.
Лорд тревожно взглянул на меня.
- К чему ты это говоришь?
- К тому, что всякое может случиться.
Хозяин поднялся и принялся ходить из угла в угол.
- Если ты что-то знаешь, скажи мне. Я смогу помочь, уберечь тебя от опасности.
Я следил за ним глазами. Лорд резко остановился, подошел ко мне.
- Обещаете?
- Да, - ответил он, опуская веки под моим пристальным взглядом.
- Почему вы так переживаете за меня? Ведь я всего лишь раб.
- Нет, не всего лишь, - усмехнулся хозяин. – Я хочу сказать тебе…, не сочти это странным… Вы с Джефом для меня не просто рабы, вы мне… как семья. Ты, он, Берта. И если вас не станет, не знаю, как буду жить дальше.
- У вас будет тот, кто станет вам опорой.
Лорд вопросительно взглянул на меня.
- Вы все узнаете сами.

ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА

- Шон, сходи в погреб, принеси еще вина, - этим вечером у хозяина собрались гости.
- Слушаюсь.

Я шел по длинному узкому коридору. Вдоль стен висели факелы, и в их неверном свете искажались тени. Она следовала за мной - я слышал ее легкую поступь... Я остановился у невысокой двери, ведущей в погреб, прижался к ней спиной. Женщина приблизилась, встала напротив. В ее глазах была нескрываемая ненависть. Одной рукой она убрала со лба непослушную прядь волос, другую опустила, сжав в ней нож.
- Значит, дворовой девке ты отказать не смог, а герцогине смог, раб? – голос дрожал от гнева.
- Вы, госпожа, не в моем вкусе, - я смотрел на нее, не отводя взгляда.
И уже знал, что будет, но слишком устал бороться с собой. Постоянные пьянки, глупые выходки с последующими наказаниями. Я постоянно испытывал терпение лорда Грея, ожидая, когда же он, наконец, даст приказ убить меня… Нет, пожалуй, я успел привязаться к нему, к Джефри и Берте, но память была сильнее. Она терзала меня каждый день. И почти каждую ночь я выдел мертвые глаза Мари…
Одно почти неуловимое движение, и нож вонзился мне в грудь. Я упал на колени, сжав в пальцах рукоять. Герцогиня довольно улыбнулась, развернулась, удаляясь прочь, и вскоре звук ее шагов полностью затих. Я лежал на боку, ощущая, как теплая, липкая кровь растекается под одеждой, сбегая на каменный пол. Сердце дрогнуло в последний раз и умолкло, дыхание, отзывавшееся острой болью, прекратилось. Меня больше нет.

- Фрэнк, сходи, посмотри, куда он подевался.
- Да, милорд.
Через некоторое время управляющий вернулся, и попросил хозяина выйти. Лорд извинился перед гостями, покинул зал.
- Шон, - побелевшими губами прошептал Фрэнк.
- Что случилось? На тебе лица нет.
- Он…
- Что на этот раз? – строго спросил хозяин.
- Умер, - почти беззвучно вымолвил тот, не смея поднять глаз.
Лорд похолодел.
- Где он? – голос дрогнул.
- Я…
- Где он?! – выкрикнул хозяин, хватая за шиворот перепуганного управляющего.
- Там, в коридоре.
Лорд побежал по коридору, свернул за угол, и остановился, облокотившись рукой о стену. Постояв пару секунд, он медленно побрел к окровавленному телу, и опустился на колени.
- Шон, - тихо позвал он.
- Не думаю, что он слышит вас, - вполголоса сказал подошедший управляющий.
Хозяин закрыл лицо ладонями, чтобы Фрэнк не видел его слез. Он стоял так долго, пока управляющий не тронул его за плечо.
- Вы должны вернуться к гостям, милорд, - сказал он. – Идите, я обо всем позабочусь.
Хозяин поднялся, кивнул, и направился в зал. Он сел на свое место, взял бокал, сделал пару глотков.
- Что случилось, брат? – спросил Роберт. – Что-то серьезное?
Лорд вымучено улыбнулся.
- Ничего, Роберт. Ничего.
Герцогиня взглянула на него с усмешкой.

Старый конюх осмотрел лошадей и довольно хмыкнул.
- Хорошо управился, - похвалил он Джефа.
- Что там в замке происходит? – спросил Эшли. – Слуги, говорят, на цыпочках ходят, лишний раз боятся голос подать.
- Дружка твоего вчера зарезали, - беззаботно отозвался конюх.
- Врешь, - прошипел Джефри.
- Вот еще, - протянул тот, - была охота с такими вещами шутить.
Джеф сел на скамью, обхватил руками колени, опустил голову. Затем он поднялся, прошел вдоль стойл и сказал:
- Я не верю тебе.
- Сходи туда и убедись сам, - посоветовал конюх.
Эшли накинул куртку и направился в дом. Он поднялся наверх, постучал, и, не дожидаясь ответа, вошел в кабинет. Лорд обернулся, и Джеф почувствовал, что земля уходит у него из-под ног – в глазах хозяина была скорбь. Он жестом велел Эшли следовать за ним, отвел его в одну из комнат, и оставил одного, дав возможность попрощаться.
Джеф стоял рядом с кроватью, на которой лежал мертвый человек, бывший его лучшим другом.
- Зачем? – прошептал он. – За что?
Джефри вышел из замка, побрел в сад, и остановился у опустевшего пруда. Сердце разрывалось на части, в глазах застыли слезы.
- Что я скажу Берте? – вздохнул он.

Джефри вернулся домой поздно вечером, сел за стол, отрешенно глядя на тарелку. К еде он даже не прикоснулся.
- Что случилось? – встревожено спросила Берта.
- Ничего, - тихо ответил он.
- Опять что-нибудь натворил?
- Нет.
- Посмотри-ка на меня, милый, - потребовала она.
Джефри поднял голову, взглянул на жену. В его взгляде была такая боль, что ей стало не по себе.
- Что с тобой?
- Шона убили.
Берта пошатнулась, упала. Джеф бросился к ней, поднял на руки, отнес в спальню. Берта пришла в себя, но под утро ей стало совсем плохо, и Эшли пришлось бежать за знахаркой. Эльза велела ему принести чистых тряпок и горячей воды, а затем выпроводила за дверь.
Джефри метался по кухне из угла в угол. Он давно уже потерял счет времени, когда из спальни послышался крик новорожденного.
- У меня родился сын, - не веря собственным ушам, прошептал он.
Из двери вышла знахарка, которая держала закутанного в простыне малыша.
- Сынок, - подтвердила она его слова.
Джеф осторожно принял у нее ребенка.
- Назвали в честь отца.
- Он похож на меня, - с гордостью сказал Эшли. Но вдруг тревожно взглянул на Эльзу. – А как Берта?
- Давай-ка мне его, - потребовала знахарка, - налюбуешься еще.
Джеф послушно отдал ей малыша. Она тяжело вздохнула, и проронила:
- Померла твоя жена.
У Джефа потемнело в глазах. На ватных ногах он прошел в спальню, и посмотрел на Берту – она лежала завернутая в простыню, на бледном лице застыла умиротворенная улыбка. Ни боли, ни страха.
Он рухнул на колени, положил голову ей на грудь и разрыдался. Порой этот плач переходил не то в стон, на то в вой. Джефри потерял ту, которую любил больше жизни…

Фрэнк поднялся на крыльцо, постучал. К немалому его удивлению, дверь открыла Эльза.
- Берта умерла, - ответила знахарка на немой вопрос.
Управляющий побледнел – вторая смерть за последние два дня.
- Надо, чтобы кто-то позаботился о ребенке, - сказала Эльза, - иначе он погибнет.
Фрэнк согласно кивнул.
- У нас вчера родила одна женщина, отнесу малыша ей.
Знахарка проводила его, вернулась в спальню. Она усадила на скамью плачущего Джефа, сделала отвар, и чуть ли не силком заставила его выпить.
- У тебя теперь сын, - напомнила она. – Тебе есть ради кого жить.
- Я уйду за ними, - будто не слыша ее слов, вымолвил Джефри.
Эльза взглянула на него и опустила глаза – он умер вместе с Бертой.

Нас с Бертой похоронили с разницей в пару дней. Меня на пепелище деревни, ее на городской кладбище. Джефри не смог пережить этот удар. После церемонии погребения он добрался до дома, но на пороге потерял сознание. Вечером его нашел управляющий и перенес в замок. Лорд Эдвард снял с бывшего графа ошейник, даровав рабу свободу. Только слишком поздно… Джефа пытались спасти, но безуспешно, он стаял как свеча буквально за неделю.

Хозяин бесшумно вошел в комнату и встал у кровати, на которой лежал Эшли. Он взял его за руку – от прежнего жизнерадостного парня осталась лишь тень. Джефри открыл глаза, и прерывисто заговорил:
- Прошу… позаботьтесь… о моем сыне…
- Обещаю тебе, что он никогда ни в чем не будет нуждаться, - ответил лорд.
Джеф благодарно кивнул и тяжко вздохнув, вымолвил:
- Жаль я… не увижу, как он растет…
Той же ночью его не стало. Джефри был похоронен рядом с женой...
Лорд Эдвард сдержал свое слово, вырастив ребенка как собственного сына, и сделав его своим наследником. Сам же он мирно почил в своем доме в возрасте семидесяти двух лет, дожив до двух внуков: красавицы Элизабет и непоседы Эндрю. А десятью годами раньше скончался его верный помощник Фрэнк.

Мы с Джефом стояли друг напротив друга. Он молча смотрел на меня.
- Ты жестоко расправляешься с врагами, Шон.
- Разве она не заслужила такой смерти за то, что погубила всех нас?
- Возможно, - пожал плечами он, - но все же не тебе было ее судить.
- Знаю. Я отвечу за свой поступок.
Джефри опустил голову.
- Ты к ней? – спросил я.
- Я должен найти Берту, - ответил он.
- А ты нашел ее? – Джеф вопросительно взглянул на меня.
- Ее здесь нет. Не знаю, увижусь ли я с ней когда-нибудь. Но я буду ждать. Всегда. Вечно.
- Это твой выбор, - вздохнул он.
Мы обнялись. Джеф подошел к полупрозрачной дымке, затем обернулся, и произнес:
- Прощай, Шон, возможно мы свидимся вновь.
- Возможно, Джеф, все возможно.


Осыпается звездная пыль,
Я иду по осколкам мечты,
И по пояс степями ковыль,
И по сердцу клинок пустоты.

Может вечность пройдет, может день,
Мне ль решать? Я изгнанник судьбы.
Где от вереска падает тень,
Не услышат ни слова мольбы.

Может боль, может полночь свой след
Оставляет на талом снегу.
Я не вижу, но чую рассвет,
За холмами, на том берегу.

И давно потеряв жизням счет,
Помня только одно – ясный взор,
Я в цепях, у последних ворот,
Жду с покорностью свой приговор.

Должен верить, что сбудется сон,
Может здесь, может там, за чертой.
Знай, я вырвусь из клетки времен,
Чтобы снова быть рядом с тобой.