|
- Знаешь, кто такой Кощей бессмертный? – спросил Наставник, глядя на меня с самым серьезным выражением лица.
- Герой русских народных сказок, который прятал свою смерть в одном из яиц, сбивая этим с толку Иванушку, - меланхолично ответил я, доставая из хрустящей пачки последний кругляшок чипсов.
- И какое же выбрал Иванушка? – поинтересовался Наставник.
- Зная его упертый характер – оба. По очереди, - смятая пачка полетела в мусорное ведро, где тут же расправилась обратно. – А почему ты вообще заговорил о Кощее?
- Тебе предстоит сразиться с этим типом.
- Это как? – спросил я. – Попасть в сказку?
- Боюсь, что наш Кощей – далеко не сказка, - вздохнул Наставник. – Пока что после встреч с ним не выживал никто.
- Совет, наконец-то, решил от меня избавиться? – усмехнулся я. – Очень мудро…
- Никто ни от кого избавляться не собирается.
- Тогда с чего мне такая честь? В Лакуне есть воины и получше.
- В том-то и дело, Шоэн, что нет. Ты даже меня смог одолеть играючи, - слегка улыбнулся Наставник.
- Не так уж и играючи, - возразил я.
- И все же для этой миссии выбрали именно тебя, - он вновь посерьезнел. – На твоем счету уже десять поединков, каждый из которых заканчивался победой.
- А еще на моем счету несколько месяцев карцера, - цинично хмыкнул я.
Наставник тяжело вздохнул.
- Четыре раза по месяцу, - промолвил он, - но Шоэн, поправь меня, если я ошибаюсь, и эти наказания не были заслуженными.
- Смотря с чьей точки зрения, - проворчал я.
- Ну, разумеется, с твоей точки зрения не являться на поле боя – это нормально.
- А с их – нормально вести меня туда под конвоем.
- Шоэн, никто из воинов не ведет себя подобным образом! – начал злиться Наставник.
- И никого из них не затаскивали в эту дыру силком, - огрызнулся я.
- Ночь проведешь на кухне за чисткой картошки, а утром отправишься в путь. Ты меня понял? – холодно спросил он.
- Да, Наставник,- вздохнул я.
- Поединок пройдет на песчаном поле, - продолжил он. – Это недалеко от моего дома. Дорога туда займет по времени около трех суток. Как прибудешь на место, дам тебе ночь на отдых.
- Хорошо. Но ты так и не сказал мне, что это за такой загадочный Кощей.
- Увидишь – поймешь, - Наставник вышел за дверь, бросив с порога, - и не забудь про картошку! А то знаю я тебя, симулянта.
- Не забуду, - мрачно отозвался я.
Картошка все равно лучше карцера.
***
Я все-таки заснул ближе к утру, держа в одной руке картофелину, и не услышал, как на кухню зашла повариха, а потому разбужен был пинком богатырской, сорок пятого размера туфли и громогласным возгласом:
- Не наспишься никак, лентяй?! Дочистил и вымелся отсюда! Живо!
Я с трудом разлепил веки, широко зевнул, дотерзал несчастный корнеплод и выполз в коридор. Надо привести себя в нормальный вид, чего-нибудь перекусить и собираться в дорогу, ибо если я опоздаю, то разъяренный Наставник будет пострашнее всякого Кощея. Я доплелся до ванной, умылся, почистил зубы, забрал волосы в хвост, самокритично посмотрел на свою физиономию в зеркало и пошел делать себе кофе, раздобыв по дороге в навесном шкафчике вчерашнюю булку.
Солнце поднималось над верхушками высоких сосен, приятно пахло хвоей и влажной землей, пели птицы, из-под куста жимолости степенно выползла рыжая кошка, с забористым урчанием потерлась о мою штанину, украсив ее длинной шерстью, и потрусила в сторону кухни. Я вышел за ворота, прикрыв за собой калитку, и зашагал по лесной тропке.
Примерно через час ходьбы тропинка выела меня к рельсам. Я посмотрел, не идет ли поезд и побрел по шпалам. Минут через пять послышался далекий стук колес. Пришлось спрыгивать вниз с невысокой насыпи. Пассажирский поезд пронесся мимо, рассекая горячий летний воздух. Я не стал больше подниматься, продолжив путь по сухой колючей траве.
***
Станция была небольшой, с белым одноэтажным вокзальным зданием. Я купил билет и вышел на улицу. Достал из пачки сигарету, закурил. Ехать долго, зато есть прекрасная возможность отоспаться после ночи, проведенной за чисткой этой проклятой картошки. Нарочно они, что ли, ее такой мелкой выращивают? Или нам специально горох отбирают, чтобы дежурным или наказанным жизнь медом не казалась… Подали поезд, я сел в свой шестой вагон, отыскал нужное мне место, расстелил постель, разулся, бросил рюкзак на пол в изголовье, улегся, и почти сразу заснул.
Разбудил меня вежливый голос проводницы:
- Извините, пожалуйста, но впереди на путях произошла авария, и поезд задержится.
- Далеко еще до станции? – сонно спросил я.
- Поезд должен был прибыть туда через час десять минут, - ответила девушка.
- Надолго задержитесь?
- Неизвестно, - виновато пожала плечами она. - Но скорее всего надолго...
- Я смогу сойти?
- Конечно.
- Спасибо, - проворчал я, и начал собираться.
Что ж, придется добираться до станции бегом.
***
Под ногами шуршал щебень, сбоку мелькали деревья. В такие минуты особенно остро сожалеешь о строгом запрете летать. Не просто летать – даже раскрывать крылья, а иначе… я поморщился от непрошенных воспоминаний.
Каменистая площадка. Два железных столба с перекладиной. Веревки на руках. Свист кнута. Дикая боль. Нельзя кричать, нельзя отводить взгляд, нельзя опускать веки – только терпеть, глядя в глаза Старейшего, холодные, как зимнее небо. Властный голос: «Покаяние и молитва». И ночь на коленях в храме.
Я остановился, переводя дыхание, достал из рюкзака бутылку с водой, открутил крышку, сделал несколько долгих глотков и продолжил бег.
***
Автовокзал находился сразу же за железнодорожной станцией. Я приобрел в кассе билет и устроился в небольшом уютном кафе. До отправления оставалось сорок минут. За соседним столиком сидела пожилая чета, обсуждая скорую гибель всего сущего из-за того, что в мир проникло Великое Зло. Интересно, не о том ли Кощее шла речь? Но старики вышли, не закончив беседу – прибыл их автобус.
***
Я приехал на конечную станцию на следующее утро. Дальше никакого транспорта, только кажущиеся бесконечными поля, перемежающиеся с рощами. В доме Наставника надо быть к вечеру. Я высмотрел узкую тропку, еле заметную среди высокой травы и пошел по ней. Солнце еще не взошло, край неба только начал розоветь, и было еще довольно свежо. Джинсы быстро вымокли от утренней росы. Я остановился, достал сигарету, щелкнул зажигалкой, затянулся, посмотрел на чернеющие вдали деревья – вроде бы, за ними должна быть небольшая деревушка, и, возможно, там удастся позавтракать. Если договорюсь с кем-нибудь из жителей. Впрочем, воинам в Лакуне отказывать не принято…
***
За ольховой рощей действительно стояло несколько домиков. Тяжко им тут, должно быть, вдалеке от больших населенных пунктов – даже за продуктами приходится ездить. Я подошел к ближайшему дому, постучал в зеленую дверь, через некоторое время услышав легкие шаги. Хозяйкой оказалась девушка, совсем еще юная, лет семнадцати, с черными, как смоль, заплетенными в тугую длинную косу волосами и огромными васильковыми глазами.
- Здравствуй, солдат, - улыбнулась она. – Чего ты хочешь?
- Здравствуй, красавица. Мне бы позавтракать, если можно. Деньги за продукты отдам.
- Не надо мне твоих денег, - ответила девушка, как мне показалось, немного обиженно. – Проходи.
Я снял в сенях ботинки, там же бросил рюкзак, зашел в дом, вымыл руки под висящим над раковиной умывальником и сел за стол. Девушка вынула из печи горшок с кашей, достала с полки ложку и тарелку.
- Вот так мы и живем, - усмехнулась она, глядя на мое удивленное лицо. – Ни газа, ни водопровода. Одна общая банька на всех. Заметил ее, наверное.
Я кивнул.
- Хорошо хоть электричество провели, некоторые даже плиты себе купили. Тебе чаю заварить?
- Да, спасибо.
Чай был горячим и слегка терпким.
- Чего ты туда добавляешь? – спросил я, сделав один маленький глоток.
- Мяту и немного листьев смородины, - улыбнулась хозяйка.
- И все? – уточнил я.
- Все.
Я промолчал. Нет, девочка, далеко не все… Еще несколько травок, дурманящих, затуманивающих сознание, уводящих за собой в мир грез. Что же, притворюсь, посмотрю, что ты собралась делать, красавица. Благо, время еще позволяет.
- Готов, - довольно прошептала девушка, глянув через некоторое время в помутневшие глаза своего гостя.
Затем она поднялась, подошла ко мне, встала сзади, обняла за плечи, поцеловала в щеку, легко, едва коснувшись губами, и взяла за руку, приглашая идти за собой. Я не сопротивлялся. Девушка отвела меня в комнату, раздела, уложила на кровать, а после разделась сама, устроилась рядом, начла ласкать, уверенно, совсем не как невинная девочка. Придется собрать всю свою силу воли в кулак и не поддаваться, иначе суккубочка высосет силу до дна. Как только она оказалась сверху, я крепко стиснул ее в объятиях, перевернулся, подминая демоницу под себя. Она сдавленно пискнула, уставилась на меня изумленно. Я пристально смотрел на нее, глаза меняли форму и цвет, а демоница застыла, не в силах отвести взгляд, цепенея от нарастающего ужаса.
- Хочешь секса, ты его получишь, - криво усмехнулся я, - но тебе ведь известно, чем это закончится, верно?
- Отпусти! – взмолилась суккубочка. – Прошу…
- Кто тебя подослал? – спросил я, не выпуская ее из тесных объятий.
- Если бы я сразу поняла кто ты, даже не стала бы связываться, - тихо сказала она. – А он сказал, что ты простой воин Лакуны, один из многих… Вот дура! Должна была сразу понять, что ради простого солдата меня бы отправлять не стали…
- Кто – он? – спросил я.
- Герцог.
Я отпустил демоницу, слез с кровати и оделся. Вот это новость! Герцог… Хорошо же Совет решил устроиться… Суккобочка лежала неподвижно, боясь сделать лишнее движение. Нет, я не стану убивать ее. Зачем? Она провалила задание, ее уничтожат и без меня.
Девчонка догнала меня, когда я был уже на пороге. Выбежала, как была – нагая, с расплетенной косой. Упала на колени, ухватив меня за руку.
- Помоги мне! Пожалуйста! – в огромных васильковых глазах застыл ужас.
- Что-то новенькое, чтобы демон просил помощи у воина Лакуны, - хмыкнул я.
- Он убьет меня, - прошептала девчонка.
Я пожал плечами и взялся за дверную ручку. Мне-то что с того? Одним демоном будет меньше. Суккубочка спрятала лицо в ладонях, сжалась в комочек, разом став похожей на беззащитного котенка и разрыдалась. Я вздохнул, сел рядом с ней на корточки, обняв девчонку за подрагивающие хрупкие плечики. Она уткнулась в меня носом, плача еще горше.
- Прекращай, - сказал я. – Из меня сейчас защитник никакой, сам не знаю, выживу ли, но ты можешь отправиться к моему Наставнику. Передашь ему, что я попросил спрятать тебя на время. А потом видно будет…
Демоница вытерла слезы.
- Иди, оденься. Я подожду.
Она резво вскочила на ноги, умчалась в спальню, вернувшись оттуда через пару минут в платье, с заплетенной косой и без единого намека на то, что только что ревела. Вот что значит – демон обольщения.
- Мы вместе пойдем? – спросила девчонка.
- Нет. Я пойду один. А ты переместишься туда сразу. Ориентируйся на Наставника, тогда тебя не перехватят. Поняла?
- Да.
- Умница. Надеюсь, в этой милой деревеньке больше нет сюрпризов?
Суккобочка отрицательно замотала головой.
- Это радует.
Девчонка звонко чмокнула меня в щеку и испарилась. Я нацепил рюкзак, вышел на улицу, посмотрел на разноцветную гладь полей и вздохнул. И когда меня перестанет заботить чужая жизнь? Мда… Очеловечиваюсь.
***
Я шагал по бездорожью, приминая травы и цветы, провожаемый недовольным гудением потревоженных насекомых. Привал я устроил уже после полудня – улегся на землю, выпил воды из баклажки, закурил. Так бы валяться и валяться, не думая ни о Лакуне, ни о Совете, ни о предстоящем поединке. Но не думать не получалось. Как и не вспоминать.
Легкий катер летел проложенным навигатором курсом, и вскоре должен был сесть в порту одной из планет системы Эпсилон Эридана. «Прямо по курсу неизвестный объект», - равнодушно сообщил бортовой компьютер.
- Выведи изображение на монитор и увеличь, - приказал я.
ИскИн послушно выполнил команду.
- И что там у нас? – вопрос был риторическим, но робот счел его за обращение.
- «Воронка», - прозвучал ответ.
- Надо срочно менять курс.
- «Воронка приближается», - произнес искИн, - скорость движения – 150км/с.
- Твою мать, - выдохнул я, глядя на стремительно разрастающееся жерло.
Дальнейшее я помнил весьма смутно – вспыхнул свет, меня с силой вдавило в кресло, стиснуло обручем боли голову, перехватило дыхание, и вскоре я отключился. Когда же ко мне вернулось сознание, я обнаружил, что лежу на траве, целый и относительно невредимый. Катеру повезло меньше – обломки были раскиданы метров на десять вокруг. Как мне удалось выжить и уцелеть в этой мясорубке – до сих пор не понимаю. А чуть позже на поляне, где я потерпел крушение, появились неизвестные люди, уложили меня на носилки, отнесли в машину и увезли в госпиталь. Так я оказался в Лакуне, в мире, куда вела та «воронка». Точных координат она не имела, блуждая по разным уголкам Вселенной, и с выходом из нее все было сложно – открыть его мог только один человек – Старейший. Участь же невольных пленников решалась Советом, перед которым я и предстал после того, как был выписан из госпиталя. Меня внимательно выслушали, посовещались и вынесли приговор: «Ты останешься в нашем мире, и будешь помогать бороться с демонами, которые намеренно отыскивают «воронку», чтобы захватить Лакуну».
Я попытался оспорить это решение, но довольно быстро убедился, что слово Совета – закон. Итак… я был отдан на попечение одному из Наставников и остался жить в Лакуне. Поневоле.
***
Ближе к вечеру с запада налетел холодный ветер, пригнав с собою тяжелые грозовые тучи. Первые капли застучали по козырьку крыльца, когда я уже стоял у дверей дома.
Наставник взглянул на часы и довольно улыбнулся.
- Вовремя, - сказал он. – Ну, что, проходи, путешественник.
Я зашел, разулся, огляделся по сторонам – просторная комната с широкой кроватью, напротив которой стояла оттоманка, письменный стол с лампой, мягкий ковер под ногами. А посреди комнаты, на низком круглом столике, на подставке с тремя держателями в форме когтистых лап, находился большой стеклянный шар.
- Палантир Ортханка? – хмыкнул я.
- Ну, почему же Ортханка? - улыбнулся Наставник. – Мой собственный. Ты лучше скажи мне, на кой прислал сюда эту демоницу?
- Она просила моей защиты, - ответил я.
- Ох, Шоэн, - вздохнул Наставник. – Другие воины их убивают, а ты спасаешь.
- Ну, заработаю еще месяц карцера, - беспечно сказал я.
- Ладно. Разберемся. Иди в душ, потом поужинаешь и покажу тебе этого Кощея.
- Герцога, - жестко поправил я.
- Уже в курсе? – усмехнулся он.
- Суккубочка прокололась.
***
После душа и ужина, я сидел на диване, переодетый в черный махровый халат и внимательно смотрел в «палантир». Сначала появилось темное грозовое небо. А затем на его фоне проступил силуэт, закутанный в длинный плащ. Силуэт приблизился, и картинка стала четкой: обтянутый кожей череп с черными провалами на месте глаз, скалящийся ямой рта. От Герцога веяло смертельным холодом и пустотой, темной силой, могуществом, подаренным падшим ангелом. Я невольно передернулся.
- Мне придется сражаться с этим? – спросил я.
- Да, - ответил Наставник. – Придется, Шоэн.
- А если я проиграю? Я понимаю, что Совету, по большему счету, нет дела до моей жизни…
- Ты помнишь, что тебе сказал Старейший? – сощурился Наставник. – Он отпустит тебя из Лакуны после того, как ты сразишься с одним из самых могущественных демонов. Ты не имеешь права отказаться от этого поединка. Герцог тоже.
- Я знаю. Но… боюсь.
- Понимаю, - вздохнул Наставник. – Кстати, ты принес вещи, которые я велел тебе взять?
- А что я, по-твоему, тащил в рюкзаке?
- Хорошо. И еще – во время этого поединка тебе разрешено использовать всю свою силу.
- И крылья? – недоверчиво поинтересовался я.
- И крылья, - кивнул наставник.
- Это меняет дело, - улыбнулся я.
Походные джинсы и рубашка висели на спинке стула, я переоделся в кожаную безрукавку, черные штаны, зашнуровал тяжелые ботики с рифленой подошвой. На шее красовался тонкий серебряный ошейник, на запястьях – наручи с шипами.
- Что насчет оружия? – спросил я Наставника.
- На твой выбор, - ответил он.
Я кивнул. Порылся в рюкзаке, выудив оттуда темную повязку, сложил ее вдвое и повязал на глаза. Незрячий от сотворения, приобретший зрение в дар от богов, я так и не научился пользоваться им в сражениях…
***
Герцог прибыл на место поединка раньше, и теперь стоял на песчаной площадке, завернувшись в тяжелые перепончатые крылья. Я шагнул за белый контур, остановился напротив него. Расправились за спиной крыла, зазвенели металлические перья с острыми, как бритва гранями. В руках появились ятаганы. Мои любимцы-близняшки, добытые в неравной битве с Бароном в черном замке, куда боялись заходить даже демоны. Наставник застыл за площадкой каменным изваянием. Кощей не торопился начинать поединок, стоял, уставившись на меня пустыми глазницами.
- Слепой шестикрылый ангел, - медленно проговорил Герцог. – Пленник Лакуны и Совета. Почему ты не убил их всех? Почему позволяешь обращаться с собой как с рабом?
- Убийство – не способ решения проблемы, - усмехнулся я. – Этот мир создавался не мной, и не мне уничтожать его.
- Ты смог бы стать одни из нас, - вымолвил Кощей.
- А ты мог бы и помолчать, Герцог ада.
Меч звякнул о крыло, и началась пляска. Выпады и блокировки, две тени, кружащиеся по площадке, два меча и два ятагана. Кровавый росчерк на боку, взметнувшиеся клинки, почти неуловимое движение – и… полоса на шее. Герцог пошатнулся, из вспоротого горла хлынула черная кровь. Взмах ятаганов – упавшая на песок голова. Я провел ладонью над телом поверженного противника, и оно вспыхнуло, сгорев без остатка. За собой надо убирать.
***
Старейший обвел нашу троицу (меня, Наставника и спасенную суккубочку) ледяным взглядом и промолвил:
- Ты выполнил мое условие, Шоэн, и я выполню свое обещание – ты вернешься домой. Твой Наставник изъявил желание покинуть Лакуну, и потому он отправится с тобой, как и демон, за которого ты взял на себя ответственность. Вы свободны.
Открывшийся портал пошел мелкой рябью.
_________________
После реинкарнации я стал совсем другим человеком.
|
Сожалею, если это прозвучало так. Я просто сказала, что такое идея с точки зрения литературоведения - и что если читателю приходится собирать ее по частям, перемешанным между собой, то произведение цельным считаться не может.
