Полки книжного червя

Теплая августовская ночь. В открытые окна проникает легкий ветерок. На небе крупные яркие звезды. Тревожная августовская ночь…
Мак проснулся ранним утром, сел на кровати, потирая ноющие виски. Сердце билось гулко и часто, что-то произошло или должно произойти. Он взглянул на спящую жену, прислушался к спокойному дыханию сына в колыбельке. Нет, с ними все в порядке. Тогда почему липкий страх не хочет покидать его? Рыцарь закрыл глаза, попытался вспомнить свой сон. В памяти всплывали обрывки: горы, огонь, крики, кровь… всюду кровь… Морисс!
Мак рывком скинул с себя одеяло, потянулся за одеждой. Сердце, казалось, было готово выпрыгнуть из груди. Только бы не совсем поздно… От шума проснулась Хелен.
- Ты куда? – спросила она. – Еще так рано…
- С Мориссом что-то случилось, - ответил он. – Я еду к нему.
Рыцарь выбежал во двор, на ходу застегивая куртку. Оседлал коня и помчался в горы. Ощущение тревоги нарастало с каждой минутой.
Селену разбудил крик. Дикий, нечеловеческий, переходящий в тоскливый вой. Она накинула плащ и побежала на улицу. Чейз, обернувшись на скрип двери, сначала оскалил клыки, а затем тихонько заскулил.
- Я с тобой, - сказала женщина.
Еще совсем молодой, но уже довольно крупный дракон подставил ей крыло. Селена вскарабкалась ему на спину, обняла за шею. Чейз подпрыгнул, взмахнул крыльями и полетел.
Мак изо всех сил гнал уже порядком взмыленного коня.
- Ну, давай, дружок, скачи! – уговаривал он рысака. – Еще немного, совсем немного.
Конь покрепче закусил удила и прибавил хода. Рыцарь осадил его у подножия горы, стреножил, затем полез по выступам наверх. Подъем был тяжкий, но чувство того, что он сейчас очень нужен своему другу, предавало Маку решимости.
«Успеть. Надо успеть», - крутились в голове беспокойные мысли.
Он вскарабкался на площадку. Из пещеры доносились чьи-то голоса. Мак немного постоял, пытаясь отдышаться, и пошел в логово.
На полу, сложив крылья, лежал дракон. Вокруг суетились Селена и маленький Чейз. Я приоткрыл один глаз, взглянул на рыцаря, и с трудом произнес:
- Пришел-таки, старина Мак…
Мужчина присел рядом с драконом на корточки, осмотрел рану. Болезненно сжалось сердце – Морисс не выживет.
- Кто ж тебя так? – стараясь избавиться от предательской дрожи в голосе, спросил он.
- Рррыцари, - глухо прорычал я. – Уведи отсюда Селену и Чейза, прошу. Не хочу, чтобы они видели, как я умираю.
Мак сглотнул подступивший к горлу комок и кивнул. Он вывел женщину и ее сына на площадку у входа. Рыцарь обнял плачущую Селену, затем направился обратно в логово, но его остановил Чейз, потянув за рукав. Мак обернулся, малыш протянул ему янтарный кулон-слезку на серебряной цепочке, с надеждой заглянул в глаза. Мужчина стиснул кулак. Как объяснить ребенку, что его отца скоро не станет?
Дышать было тяжело. Болт пробил грудь, угодив в легкое.
- Все, приятель, - прошептал я, сглатывая кровь. – Добрался Ангел Смерти до Морисса.
Мак обхватил меня за шею.
- Не надо, - тихо промолвил он. – Прошу тебя, не умирай…
- Холодно, - пожаловался я.
Веки словно налились свинцом. Дрогнуло и замерло сердце.
- Морисс, - позвал рыцарь. – Морисс!!!
Дракон умер.

Последнее предложение вынести бы в отдельный абзац. И ниоткуда не явствует, что ночь тревожная.



Скомканно и слишком сжато: разнести бы по абзацам опять. И такое впечатление, что конь у рыцаря всю ночь во дворе дожидался; и рыцарь что, один живет с женой, без прислуги? Где и на каком положении он живет? Картинка не рисуется совсем.

Продолжение, кажется, раньше следующих выходных не выложу. Нэтбук не видит файлы док.

Мак сидел на полу, обхватив руками голову. Затем он понял, что все еще так и сжимает в кулаке данный ему Чейзом янтарь. Мужчина разжал ладонь, всмотрелся в переливы камня. Такого же цвета, как глаза Морисса. Внезапно нахлынувший поток воспоминаний увлек его за собой.
- Да на кой мне сдалось твое имя?! – возмущался парень. – Язык сломаешь, пока его выговоришь!
- В сотый раз повторяю тебе, недоумку, - прошипел дракон, - если со мной что-то случится, ты сможешь позвать меня с Порога Смерти, и я приду на твой зов.
- Ну почему я? – ныл Мак. Объяснения Морисса его не успокаивали. – Почему бы тебе не найти более подходящую кандидатуру на роль своего спасителя?! Вон, Чейз, например. Ему уже пятый годик пошел, сообразительный малый, запомнит. Да и вообще, что с тобой может случиться?!
Дракон тяжело вздохнул.
- Может, приятель. Очень даже может. Чейзу я доверил свой кулон. А тебе я доверяю то, что ценнее всего – свою жизнь. Ты мой друг, Мак. Я верю тебе.
- А если я позову тебя как обычно? – все еще не теряя надежды отмазаться, вопросил рыцарь.
- Это всего лишь кличка, - терпеливо продолжил Морисс. – Одна из многих, хотя и наиболее близкая. Мое настоящее имя знают только мои родители, я, теперь еще ты.
- Знаю, - простонал Мак, - только вот запомнить никак не могу.
- Так! – рыкнул дракон. – Хватит! Повторяй: Морисстабрантен. И знай, что пока не выучишь, я не выпущу тебя из логова. Понял?!
- Угу, - обреченно вздохнул парень.
Он по собственному опыту знал – если его приятель настроен так решительно и серьезно, значит, на то есть веская причина.
Рыцарь открыл глаза. Поднялся, вытер кулаком слезы. Еще раз взглянул на кулон, снова стиснул пальцы и прошептал:
- Ну, помогай! Морисс… Морисстабрантен!!
Голос эхом прокатился по пещере, пролетел под сводами и рассыпался на сотни осколков. Мак зажмурился от ослепительного света. Воздушный поток ударил с такой силой, что рыцарь не удержался на ногах. Затем все стихло. Настолько, что мужчина слышал каждый шорох на площадке у входа. Тяжело вздохнул и зашевелился дракон. Мак повернулся к нему, увидел, что рана на груди затягивается. Еще немного - и даже пробитая чешуйка панциря была как новая. Морисс открыл глаза. Рыцарь подполз к нему, уткнулся лбом в драконью щеку.
- Ну вот, - довольно прошептал я, - а ты все говорил, что со мной ничего не может случиться…
- Морисс, - сказал Мак, - я тебя обожаю!
- Хе, - ответил я.
В пещеру вбежали Селена и Чейз. Она нежно прильнула к исцеленной груди. Малыш повис на шее.
- Папа, ты в порядке? – голос дрожал.
- Да, сынок. Теперь все хорошшшшо.
Рыцарь протянул Чейзу кулон.
- Возьми. Спасибо за помощь.
- Тебе спасибо, - ответила Селена.
Я перевернулся на спину, покрутился, расправив крылья, и заявил:
- Есть хочу!
- Сейчас! – тут же отозвался Чейз, и прежде чем мы успели его остановить, перекинулся в дракона и вылетел из логова.
- На охоту отправился, - удовлетворенно сказал я.
- Я волнуюсь за него каждый раз, - промолвила Селена. – Он еще слишком мал…
- Мда, - ответил я, - десять лет для дракона – совсссем младенец. Да и для человека не слишком много. Ну, ничего, не переживай за него.
- Чейз ведь только недавно научился летать! – не успокаивалась женщина.
- Два года, Селена, - напомнил я. – За это время можно хорошшшо отточить мастерство.
Она замолчала – спорить с драконом себе дороже. Я улыбнулся своим воспоминаниям: Чейз научился перевоплощению в восемь лет, и тогда же стал пробовать на прочность крылья. Он по-ящериному заползал на какой-нибудь скалистый выступ, прыгал, и отчаянно пытался справиться с воздушной стихией. Бестолково бил крыльям, затем камнем падал вниз. Хорошо хоть не переломал себе кости. В конце концов, наблюдавшая за «полетами» своего сына Селена не выдержала, и отослала Чейза ко мне для соответствующего воспитания. За два года мальчик научился таким виражам, что я по праву мог гордиться как своим учеником, так и собой.
Чейз вернулся быстро, счастливый, с упитанным барашком в зубах. Он положил свою добычу к поленнице, улыбнулся, выскалив клыки и высунув раздвоенный по-змеиному, длинный язык.
- Молодец, - похвалил я сына. – Где взял?
- Да там, на поле, недалеко от самого ближнего дома.
- Заметили? – поинтересовался я.
- Угу, - он опустил глаза. – Мужик какой-то. Гнался за мной с топором, кричал, что он местный староста, и что если меня поймает, то шкуру спустит.
Мы с Маком переглянулись и расхохотались.
- Весь в тебя, наследничек, - умилялся рыцарь. – Видно любовь к старостиному имуществу у вас в крови!
- О да! – согласился я. – Из века в век, от отца к сыну в драконьем роду передается эта любовь… а у них – бегать за нами с топорами, вилами и луками.
Чейз смотрел на нас и недоуменно хлопал глазами. Селена улыбалась – я не раз рассказывал ей о своих проделках, что отчасти некогда и подкупило молодую жену крестьянина. Приключения были ей не чужды.
- Кто за то, чтобы поесть? – спросил я, когда веселье поутихло.
Все дружно подняли руки и лапы.
- Тогда предлагаю развести костер и разделать тушу, - я сменил ипостась на человечью, Чейз последовал моему примеру.
Спустя некоторое время мы сидели, глядя на пляшущие язычки пламени, и уплетали жареное мясо. Малыш удобно устроился у меня на коленях.
- Морисс, - прервал тишину Мак. – Не хотелось бы о грустном, но все-таки, расскажи, что здесь произошло?
Я вздрогнул. Селена и Чейз молчаливо поддержали просьбу рыцаря.
- Хорошо, - тихо сказал я.
Меня разбудило ощущение опасности. Я открыл глаза – в пещере никого не было, но кто-то явно обнаружил логово, и теперь приближался к нему. Я выждал, стараясь не шуметь, подполз к выходу. Их было пятеро. Двое прятались за одной стеной, еще трое за другой. Запах древней магии ощущался настолько остро, что мне стало не по себе. Я вернулся на место и затаился. На рыцарях охранные амулеты. Придется сражаться когтями и клыками. Они подождали еще немного, затем, видимо, поняли, что я учуял засаду и решили выступить в открытую. Четверо рыцарей напали одновременно. Я отмахивался, арбалетные болты отскакивали от брони как от щита. Пока я был занят ими, пятый подкрался, выстрелил. Он увидел мое слабое место – расшатанную чешуйку на груди. Болт прошил ее без труда, застряв в легких. Я дернулся, упал. Те четверо лежали рядом на полу без сознания.
- Сожги их! – приказал чужак. – Сожги так, чтобы не осталось даже пепла.
Голос был резким и властным. Я отрицательно покачал головой. Тогда чужак вытянул руку, и болт, ободрав плоть, выскользнул к нему в ладонь. Это был маг. Еще не старый, но очень сильный.
- Сожги их, - повторил он, - иначе я не дам тебе возможности попрощаться с твоим сыном и другом.
Убедительно. Рыцари были еще живы. Двое начали приходить в себя…Я сжег их. Всех. Как приказал чародей.
Я помолчал. Вспоминать больно.
Затем он вынул из сумки серебряную чашу, набрал в нее до краев моей крови, вытекающей из раны, и выпил. До последней капли. Выпил у меня на глазах...
- А это тебе в подарок, - чаша со звоном упала на каменный пол. – Если сумеешь воспользоваться.
Маг ушел. А я остался один. Умирать. Если б вы не пришли…
- Мы бы пришли, - глухо отозвался рыцарь.
- Мы бы не оставили тебя, папа, - поддержал его Чейз.
- Я не понимаю одного, - помолчав, сказал Мак, - почему он не убил тебя сразу?
- Ему не нужна была моя голова, приятель, ему нужна была моя кровь… К тому же, пока я жив, чародей гораздо сильнее, чем ежели я умер.
- Но зачем ему это? – спросил мужчина, поморщившись (воображение у него было богатое, и Мак отчетливо себе представлял церемонию кровопития, от чего его начало мутить).
- Ты что, сказаний никогда не читал? – фыркнул я.
- Ну-у-у… читал, - заметно смутился рыцарь.
- Только все о прекрасных дамах…
- Морисс! – Мак стал по цвету похож на цветок-тезку.
- Ладно, - сжалился я, - кто выпьет кровь дракона, сам станет неуязвим как дракон и жить будет очень-очень долго. Если тот, у кого взята кровь остается в живых, сила рыцаря или мага будет почти равной ему, если умирает, теряется на треть. Но и этого вполне достаточно простому смертному. Ясссно?
- Угу, - кивнул приятель. – Я вот все хотел тебя спросить, но как-то времени не было, или забывал…
- Спрррашивай.
- А сколько живут драконы?
- Пока не убьют, - ответил я.
- Морисс!
- Ты все равно помрешь раньше.
- Селена, ну скажи ему! – взмолился Мак.
- Что сказать? – спросила она.
- Да вы все тут сговорились! – обиделся рыцарь.
- До тысячи веков, - вмешался я в назревающую ссору.
Рыцарь подобрал челюсть и с грохотом ее захлопнул.
- Да-а-а, ты прав, - задумчиво изрек он, - я столько не проживу.
Прогорели поленья, застыв черным углем. Чейз уже успел вытащить один из них, и теперь самоупоенно рисовал им что-то на стене пещеры. Судя по виду – летящий дракон. Только из пасти почему-то вместо огня вырывается какое-то странное свечение, разделенное на много-много лучиков. Не иначе как святой ящер попался… Мак увлекся изучением чаши, а Селена задремала, улегшись на шкуре.
- Плохо, - наконец сказал рыцарь.
Я повернулся.
- Что плохо?
- То, что теперь эта скотина маг будет гораздо сильнее прежнего.
- Ты его знаешь? – спросил я.
- Угу. Его мало кто не знает в городе. Редкостная гадина. На людей и скот в округе порчу насылает, а потом сам же ходит и за исцеление берет огромные деньги. Кому заплатить нечем - мрут. Не щадит ни старого ни малого… Сколько раз его убить пытались, да все без толку – будто глаза застит. Удалось кому-то из наших ребят колдуна этого паскудного ранить. Думали, издохнет, а он выжил. Наверное, тем наемникам, что с ним сюда пришли, немало золота пообещал за помощь, а как они все сделали, чтоб не платить, решил от них избавиться…
- Скорее всего так оно и было, - согласился я.
- И что теперь? – Мак был озадачен.
- Найти его и уничтожить.
- Но как? Ты же сам сказал, что колдун неуязвим! Да и где его искать?
- Вызову его на поединок, - ответил я. – С таким честолюбием, а теперь еще и силой, он не откажется от подобного искушения. После обряда крови я смогу отыскать его, он меня, если захочет, тоже.
- А смысл? Как ты его победишь, когда у мага вдобавок ко всему есть и амулет? Тебя убили, потому что нашли слабое место, у охотников на драконов свои хитрости, но один из сильнейших магов… как, Морисс?
- Мы будем драться на мечах, - в глазах мелькнули азартные искорки.
- Да? Насколько я знаю, мечей, способных убить дракона, было не так уж и много, да и те давно утеряны. Вместе с их хозяевами.
- Хоть что-то ты знаешшшь о нашем брате, - хмыкнул я.
- Скорее, о нашем, - буркнул Мак.
- Один из этих мечей у меня.
Рыцарь вскочил.
- Покажи!
- Всссему свое вррремя. Да, ссславное оружие. Такого больше не делают. И вряд ли когда-нибудь сделают еще. И хозяин у меча был храбрый. Жаль, только не слишком ловкий. Хотя, сказывают, добыл не одну драконью голову. Но за моей пришшшел зря, - я сладко потянулся. – Хорошшшо горел, знатно….
- Я тебе все больше удивляюсь! – восхищенно промолвил Мак.
- Я себе тоже, - отозвался я.
Пока мы с приятелем обдумывали план мести обидчику, Чейз и Селена прислушивались к нашему разговору.
- Ну что ж, - сказал рыцарь, когда детали были обсуждены, - думаю, тебе до завтрашнего утра надо отлежаться, накопить сил, а я съезжу к своим, предупрежу Хелен, соберусь. И тоже отдохну.
Мак зевнул.
- Хорошо, - согласился я. – Тогда завтра утром я зайду за тобой, и отправимся на поиски этого… колдуна.
- Мы пойдем с тобой, - заявил малыш.
Селена кивнула.
- Все вместе.
- Женщины и дети поедут домой, - прорычал я.
- Но… - пискнул Чейз.
- Никаких «но»! – отрезал я. – Слишком опасно. Не хочу рисковать вашими жизнями.
- Но у меня кулон, - продолжил малыш.
- Отдашь его Маку.
- Я сам хочу! – Чейз обиделся.
- Я сказал НЕТ! И точка. Завтра же утром вы возвращаетесь домой!
- Хорошо, - сдалась Селена. – Не кипятись.
Малыш сложил на груди руки и надулся как мышь на крупу.
- Чейз! Отдай кулон дяде Макфферсону, - вкрадчиво попросил я.
Он протянул янтарь рыцарю, затем уселся на пол и демонстративно ото всех отвернулся. На глазах малыша блестели злые слезы.
Оставленный рысак Мака умудрился как-то распутаться, и теперь прискакал на зов хозяина сытый и довольный. С губ жеребца стекали капельки воды. Наверное, ходил на водопой к горной реке. Совсем забывший о нем рыцарь обрадовано потрепал коня по холке.
- Умница ты у меня, - похвалил его Мак.
Тот фыркнул в ответ, подставил хозяину бок.
Я весь день с чистой совестью провалялся в пещере, уютно устроившись на шкурах своих «жертв». Чейз хоть и был на меня в обиде, но еще пару раз слетал за едой. Первый он принес отбившуюся от стада овечку, а второй ухитрился добыть целого бычка. Туши мы разделывали все втроем, а Селена потом готовила их на костре. Ночь тоже провели вместе – малыш спал, свернувшись калачиком у одного бока, его мама у другого. А на утро я отослал их обратно в деревню.
- Селена!
- Да?
- А твой муженек не ревнует, что ты часто наведываешься ко мне в логово? – я прищурил глаза.
- Нет, - ответила она, - после того раза, как ты его проучил, он резко присмирел. К тому же деньги, которые ты даешь на воспитание сына, с лихвой компенсируют всю ревность.
Я хмыкнул.
- Ну что ж, вам пора. А я к Маку.
Чейз с завистью провожал меня взглядом.
Приятель ждал меня у дверей дома. Он взял с собой походную сумку, из оружия короткий меч и пару ножей на поясе.
- Привет, - сказал рыцарь, - я тут уже минут двадцать торчу, тебя выжидая.
- Извини, - ответил я, - задержался немного, со своими прощался.
- Лошадей возьмем? – поинтересовался Мак.
- Да, так будет быстрее.
- Тогда сейчас схожу на конюшню, велю седлать.
Как только приятель удалился, скрипнула дверь – вышла Хелен, держа на руках Макфферсона младшего. Она вопросительно взглянула на меня.
- Не волнуйся, - тихо сказал я, - с твоим мужем все будет в порядке… И со мной тоже.
Женщина слегка улыбнулась. Робко и неуверенно. Мои слова немного успокоили ее, но страх из сердца полностью не прогнали.
- Мы вернемся через полторы недели.
Пришел Мак, держа под уздцы двух жеребцов: своего вороного и временно моего чалого.
- Я буду ждать, - промолвила Хелен.
Он поцеловал ее и малыша. Мы закинули сумки, умостились в седлах.
- Ну, - сказал я, - трогай!
- Счастливого пути! – крикнула нам вслед Хелен.

Так-с... забыла указать ряд вещей: перед тем, как Морисс сжег охотников, амулеты с них снял маг; тушки скота поедались по большей части в драконьем виде, потому их и требовалось столько.
У рыцаря были слуги, но когда торопишься, проще самому сбегать на конюшню и оседлать коня, чем расталкивать еще спящего конюха.

Денек с самого утра задался теплый и солнечный. Мы неторопливо ехали по лесному тракту. Городские ворота остались в полумиле позади. Пахло приближающейся осенью. Мне всегда нравился этот запах – пряного августовского леса. Хвойного вперемешку с лиственным. На краю росла дикая яблонька, уже обобранная путниками. Я высмотрел в листве одно уцелевшее яблочко, сорвал его, привстав в стременах, обтер подолом рубахи, и принялся смачно жевать. Мак, сглатывая слюни, провожал каждый кусочек.
- Что ты так нервничаешь? – спросил я, выбрасывая огрызок в придорожную траву.
- Жадный змей! – ответил приятель. – Мог бы и поделиться!
- Зачем?
От такого нахальства рыцарь растерял все слова, и теперь просто возмущенно открывал и закрывал рот.
- Там за поворотом еще деревце есть, и на нем целых три яблока, причем гораздо крупнее этого, - спокойно продолжил я.
- Морис… - начал Мак.
- Я большая сволочь. Знаю, - по губам скользнула ехидная ухмылка.
Приятель сплюнул. Похоже, привыкнуть к драконьим повадкам он так и не сможет… Ну, что ж – это уже его проблемы.
До ближайшей деревеньки мы добрались ближе к полудню. На прибитой к неповинному клену табличке красовалась надпись «Придорожная». Буквы кривые, поверх старой вылинявшей краски подправленные новой, ярко-красной, с живописными подтеками. Мака слегка передернуло.
- Такое впечатление, будто это стан вампиров, - высказал он.
- Скорее, селян-каннибалов, - поправил его я.
Мы спустились вниз по тропке, которая, отделяясь от тракта, вела в деревню, объехали с двух сторон перегородившую дорогу хрюшку и уткнулись в плетеный забор. Дедок, сидевший прямо на земле, видимо служил подпорой для сего сомнительного возведения. Он вынул изо рта трубку, выпустил колечко сизого дыма и глубокомысленно изрек:
- А харчевня наша близко находится, как по центральной поедете, то вам до первого перекрестка, а там налево и до конца. Как раз к «Безвыходью» и прибудете.
- Да, - сказал я. – А что ж название-то такое… безрадостное?
- Знамо дело почему, - степенно ответил дедок, - там же тупик, а харчевня прямо в него упирается. Стало быть, и выхода тама нету.
- Спасибо, - почесал затылок рыцарь.
- В добрый путь, сынки.
Указанное заведение нашлось довольно быстро. Над дверью вывеска с любопытным рисунком: прижавшийся к плетню мужик, затравленно озирающийся по сторонам в поисках спасения и два дюжих молодца с дубинками в руках. А вокруг стены. Безвыходная ситуация для бедолаги… Мак передал лошадей подбежавшему парнишке, а чтобы тот лучше выполнил свою работу, сунул ему серебряную монетку. В харчевне было людно (если не считать нескольких одиноких нелюдей). В дальнем углу нашелся свободный столик, мы с приятелем устроились на дубовых лавках и стали ждать, пока нас обслужат. Подошла симпатичная девушка в аккуратно выглаженном синем фартуке. И пока рыцарь изучал ее округлости, я заказал обед на двоих. Она сделала запись на клочке бересты, неспешно удалилась.
- Эй! – окликнул я размечтавшегося приятеля.
- Что? – он с трудом оторвал взгляд от прелестей подавальщицы.
- У тебя, кажется, жена есть, - напомнил я.
- Ну и что? – спросил Мак. – Это лишает меня права рассматривать других женщин?
- Нет, это лишает тебя права думать о том, как бы залезть с ними в постельку.
Рыцарь вспыхнул, но предпочел промолчать.
Спустя двадцать минут мы уже были заняты трапезой.
- Хорошо, что Селена и Чейз с нами не увязались, - сказал Мак, отрезая кусок ветчины.
- Селена да, - согласился я, - она послушно сидит дома, а вот некоторые дети…
Я засунул руку под свисающую до самого пола скатерть и выудил из-под стола за ухо Чейза.
- … некоторые дети совершенно непослушны.
Приятель подавился и закашлялся. Я участливо похлопал его по спине.
- Мак, дружище, посиди здесь, а мы с сынком выйдем на улицу, подышим свежим воздухом, поговорим…
Он рассеянно кивнул. Чейз, которого я волок через всю харчевню, отчаянно отбивался и пищал.
- Ты что здесь делаешь, а? – прошипел я, когда мы стояли за углом.
- Отпусти!
Я разжал пальцы.
- Тебе что было сказано? Живо домой, и чтобы я тебя больше здесь не видел!
- А в других местах? – еле слышно прошептал он.
- Либо в твоем доме, либо с Селеной в моем логове, больше нигде!
- Я с тобой хочу…
- Нет.
- Ну, папа!
Я глухо зарычал. Чейз хлюпнул носом и заревел.
- Ты еще слишком мал. И я не играться иду.
Малыш прижался ко мне, продолжая реветь еще горше.
- К тому же мама за тебя переживает.
- Она знает, - всхлипнул Чейз.
Вот это новости! Значит, до ближайшего селения она боится его отпускать, а в опасное путешествие запросто?! Загадочная и непостижимая женская логика…
- Ну, ладно, прекращай, - сказал я.
- Значит, ты меня не прогонишь? – малыш вытер слезы и с надеждой заглянул мне в глаза.
- Нет, - вздохнул я.
- Ура!
- Но, во-первых: не ныть, что ты устал, что тебе есть хочется и так далее, а во-вторых: никуда без меня или дяди Мака не уходить. Ясно?
- Даже в кустики? – сощурился Чейз.
- Даже… сейчас кто-то схлопочет!
Склонность к ехидству, кажется, была еще одной отличительной чертой нашего рода (помимо любви к старостиному имуществу).
Пока мы переругивались с приятелем насчет наличия детей в поисках колдуна, малыш незаметно добрался до моей кружки с пивом, и теперь с наслаждением потягивал золотистый напиток.
- Морисс! – прервал наш спор Мак. – Ты только посмотри на это!
Я обернулся. Чейз оторвался от кружки – у него были шикарные усы из пены.
- Тебе этого нельзя! – слова подкрепила затрещина.
- Почему? – возмутился малыш.
- По кочану! Не возражай старшим!
Я подозвал подавальщицу, заказал малышу мяса и компот.
- Только лишние траты с ним! – проворчал рыцарь.
- Плачу я, причем своими деньгами.
- Ну, да, ты со своей казной не обеднеешь, - Мак был недоволен, но все-таки начал потихоньку успокаиваться.
Чейз вылавливал из компота сушеное яблоко, цепляя его раздвоенным язычком… Похоже, дальнейший путь предстоит тяжелый.
Пешим до Приморья около пяти суток, конным двое, если ехать быстро, а задерживаться нам не было смысла. Дальше, вплоть да самого города, тянулись леса, преимущественно хвойные: ельник и сосняк. Несколько озер, но чуть в стороне. А совсем близко к лесу весело бежала неширокая речка Светлая, бравшая исток из ключа, находившегося почти сразу за Придорожной. Иными словами, картина была таковой: река, по берегу которой тянулся тракт, а по правую руку от него лес. Местами была вырубка – там проходила дорога к одному из сел или деревень. Небольших, правда, но мне нравилось иногда путешествовать в тех краях. До Приморья, крупного портового города, было три села и две деревни. К вечеру надо будет добраться до Сосновой. Иначе коротать ночь придется прямо в лесу. Впрочем, по ходу разберемся…
Я повернулся на другой бок, закутался с головой в одеяло и уснул.

Утром меня разбудил малыш. Он проснулся, захотел есть, но, соблюдая уговор, молчал. Вернее, тихонько хныкал, думая, что его никто не услышит. Вот ведь горе мое! Я поднялся, порылся в сумке, протянул Чейзу ломоть хлеба. Надо спуститься, попросить хозяина приготовить нам завтрак, перекусить, затем двигаться дальше. Малыш виновато посмотрел на меня и вцепился в краюху. Наш доблестный рыцарь беззастенчиво продолжал дрыхнуть… Сразу понятно, что на все писки его детеныша вставать приходится супруге. Я толкнул приятеля в бок. Он вяло отмахнулся и зарылся в подушку. Кружка холодной воды, выплеснутая прямо на спину, подняла Мак гораздо действеннее – взвился свечкой.
- Скотина! – завопил он, бросая в меня подушку. – Смотри, что ты наделал! Хозяину теперь еще и постель менять придется!
- Ничего, - утешил я рыцаря, - ее уже давно пора поменять.
В углу тихо хихикал Чейз. Мак запустил в него скомканным одеялом и, видимо, сочтя месть исполненной, угомонился.
Пока я договаривался насчет утренней трапезы, приятель старательно брился у древнего, пошедшего трещинами осколка, игравшего роль зеркала. Малыш с любопытством наблюдал за процессом.
- Дядя Мак, - сказал он, - а когда я вырасту большой, я тоже так буду?
- С такой тягой лезть куда не надо, ты вряд ли вырастешь большой, - буркнул рыцарь.
Чейз обиженно фыркнул.
- Не будешь, - ответил за приятеля я. – Драконы не имеют привычки обрастать шерстью.
- Это что ты назвал шерстью?! – взъерошился Мак.
- Твои заросли.
Малыш снова рассмеялся. Рыцарь уткнулся лбом в стену и застонал – один дракон еще куда не шло, но два – это просто невыносимо.
Когда все, наконец, были готовы, мы забрали лошадей, еле растолкав сладко спящего на соломе конюха, и направились в сторону Сосновой. К обеду солнце затянуло облаками, а к вечеру западный ветер нагнал тучи с моря и пошел мелкий дождик. Мак накинул капюшон, Чейз, ехавший на моем рысаке, придвинулся ближе, вжался мне в спину.
- Замерз? – спросил я.
- Нет, - ответил малыш, хотя было гораздо прохладнее, чем днем и он ощутимо дрожал.
- Потерпи еще немного, скоро приедем.
- Меня б кто утешил, - отозвался не менее продрогший Мак.
- Ты мальчик взрослый, вот вернемся, жена тебя и утешит, - отозвался я.
- И не стыдно такое при ребенке говорить, а? – упрекнул меня рыцарь.
- Нет, Чейз уже давно знает откуда берутся дети. Правда, малыш?
Он серьезно кивнул.
- Ну вот, - сказал я, - видишь!
- Да что с вами говорить, - обиженно промолвил Мак, - змеи они и есть змеи… хладнокровные.
- Неправда, - обиделся я. – Колдун, что ее пил, сказал, что кровь у меня очень даже теплая…
Дорога, уходившая от тракта в лес, через версту резко вильнула влево и вывела нас прямо к деревеньке. Я осадил коня.
- Он был здесь совсем недавно, - голос сорвался на приглушенный хрип. – Я все еще чувствую его.
Мак невольно вздрогнул. Чейз вцепился в мой плащ.
- Колдун покинул Сосновую утром. Сейчас, должно быть, он совсем близко к Приморью, либо уже там, если нашел способ добраться быстрее. Не нравится мне здесь что-то… Ох, как не нравится.
- Но если этот тип уехал, то все в порядке – мы можем смело заночевать в деревне, не опасаясь его уловок, - возразил Мак.
- Если б не Чейз, - ответил я, - не советовал бы тут задерживаться. Но малышу нужен отдых.
- Угу, - здесь приятель был полностью со мной согласен. – Говорю ж – лишняя обуза!
- Замолчи, а? – скривился я. – И без тебя тошно.
Мы остановились в доме одного из крестьян – одинокий старик, но жилье не запустил: все чисто и аккуратно. Поужинали и разместились на ночлег – Мак и Чейз в комнате за перегородкой, а я на лавке у печи. Посреди ночи меня разбудил подозрительный шорох. Я встал, осмотрелся – ничего необычного, но ощущение тревоги прочно засело в душе. Что-то не так. Что-то я упустил из виду. Следы магии, но не явные и не сильные. Колдовали, скорее, по мелочи. Например, чтобы отвести глаза, притупить чутье и нюх. Но зачем? Ответ на свой вопрос я получил сразу же – вбежал белый как мел рыцарь.
- Чейз пропал! – прошептал он.
Я обернулся и посмотрел ему в глаза. Мак сжался в комок, попятился к стенке.
- Я не при чем, - отгораживаясь рукой, сказал он, - Чейз захотел выйти, и я…
- И ты его отпустил.
- Да… Хватит, прошу, - взмолился рыцарь.
Я отвел взгляд. Потом поднялся и побрел во двор, заранее зная, что там увижу. Капли крови, комки грязи и куртка Чейза. Малыша похитили. Похитил колдун. Ведь специально оставил ребенка на Мака, предполагая, что они пустят в ход магию. Я уснул, хотя и не собирался. Я ничего не видел, не слышал, не чувствовал… А глупый рыцарь взял и просто отпустил Чейза одного. Нет, на него даже не стали наводить чары… Зачем? Я набрал в легкие побольше воздуха, задержал дыхание на несколько мгновений, и выпустил облачком пара. Надо взять себя в руки. И не злиться. Ведь он всего лишь человек. Уууууу! Убью, придурррка!!!!!!!
Я сидел за столом, обхватив руками голову. За окном начался ливень. Мак тихо всхлипывал и подвывал на лавке у печи. Выглядел рыцарь сейчас немногим лучше того, чем тогда, когда я подобрал его полуголым из дорожной грязи. Единственное, все кости целы, а так очччень даже похоже! Участливый дедок тут же кинулся ему помогать, хотя и меня он прекрасно понимал и жалел, но предпочитал благоразумно молчать. Я ждал вестника от колдуна. А что таковой будет, сомневаться не приходилось. Дверь открылась, порог переступил человек, откинул на плечи вымокший капюшон, мельком взглянул на компанию у печки и уставился на меня. В темных глазах презрение. Он шагнул, молча протянул мне пергамент и так же, не проронив ни слова, удалился. Я развернул лист, прочел. Затем небрежно повел рукой. Пергамент затрещал, поедаемый красным пламенем. Старик и рыцарь притихли, не смея даже пошевелиться.
- Собирайся, - приказал я Маку, - мы едем за Чейзом.
- Так ведь ночь на дворе, дождь вон хлещет, - обмолвился дедок.
Я кинул на стол несколько злотых монет – достаточно, чтобы он умолк. Рыцарь, стиснув зубы поднялся, и пошатываясь стал одеваться. Ослушаться он не смел, хотя и испытывал сильную боль. Вид разъяренного дракона, пусть и в человечьем облике, страшен, к тому же Мак чувствовал свою вину за то, что похитили малыша, и хотел исправить ошибку. Пока он собирался, я вышел на улицу, задумчиво посмотрел на голубоватое свечение уже закрывшегося портала, сквозь капли потрогал его кончиками пальцев, и отошел. Я никогда не умел «цеплять» их, чтобы выйти на след.
Тот путь, что я планировал преодолеть за полутора суток, теперь должен завершиться к следующему вечеру. Мы обязаны успеть, даже если насмерть загоним коней. Рыцарь с трудом держался в седле, эта бешеная скачка давалась ему с огромным трудом. Я остановился, подняв рысака на дыбы. Нет, слишком медленно. Рассвет будет через пару часов, придется оставить Мака одного.
- К утру ты будешь Красном Яре, - крикнул я приятелю. – Бери коней и отправляйся туда. Тебе нужно отлежаться.
- А ты? – Мак поднял голову.
- А я полечу. Высоко меня никто не достанет. Времени нет. Доберешься?
- Да, - ответил Мак. – Скажи, где тебя найти?
- Дом на окраине, ближе к порту. Третий от конца Каменной улицы, если смотреть слева. С черепичной крышей.
- Хорошо, лети.
Я кинул поводья рыцарю, сменил ипостась и через несколько минут уже скрылся за тучами. Мак вцепился в седло. Ему было плохо. Он тряхнул головой, и тронул рысака.

Приморье встретило меня ясным утренним небом. Только восходило солнышко, окрашивая алым редкие нежные облака. Я приземлился недалеко от порта, распугав случайных прохожих, и снова превратился в человека. Нашел нужный мне дом почти сразу, распахнул дверь. Сидевший за столом человек, ночной посыльный, поднялся, жестом пригласил идти за собой. Дом, казавшийся снаружи небольшим, внутри был просторным. В боковой стене потайная дверца, от нее ступени в подвал. Каменные, скользкие. Повсюду запах плесени и крыс. Створы железных ворот отворились от одного прикосновения незнакомца, он знаком велел мне пройти, дождался, когда я шагну за порог, и захлопнул створы. Как в мышеловке…
- Эй! - крикнул я, - мне нужен твой хозяин.
- Он будет ближе к вечеру, - прозвучал в голове мысленный ответ немого, - а пока, будь гостем.
- Где мой сын?
- В соседнем помещении, не беспокойся, он жив, - человек развернулся и удалился.
Вечером немой открыл двери моей темницы и повел меня за собой. Наконец-то я увидел своего врага. Колдун долго и внимательно всматривался в мое лицо. Четверо наемных головорезов по парам стояли с двух сторон от него.
- Пришел-таки, - сказал он.
- Ну, и чего интересного ты там увидел?
- Где? – слегка удивился маг.
- Во мне.
- Безрассудство и самоуверенность, - прозвучал ответ.
- Хм.
Чейз полусидел-полулежал у стены, прикованный короткой заговоренной цепью. На лице и на теле малыша были синяки и кровоподтеки. Он по-звериному, исподлобья смотрел на колдуна. В янтарных глазах злой желтый огонек. И снова эмоции. Одна за другой. Нет, не сейчас. Сейчас надо сохранять хладнокровие. То самое, о котором говорил Мак.
- Верткий змееныш, - чародей скривился. – И слишком… дикий.
Головорезы согласно хмыкнули.
- Наверное, весь в тебя. Как думаешь?
- Очень может быть, - голос по-прежнему жесткий. – Тебе был нужен я. Я пришел. Теперь отпусти ребенка.
Колдун подал знак, парни сняли с Чейза цепь. Малыш прильнул ко мне, вцепился в руку. На улице темнело с каждой минутой. Здесь, в подвале, где не было окон, горели факелы. Мак ехал в Приморье. Он гнал своего рысака как той ночью, когда спешил ко мне. Ему по-прежнему было худо, но уже не настолько. Еще час, и он будет на месте. Я потрепал Чейза по взъерошенным волосам.
- Пусть его выведут на улицу, - сказал я.
- Выведите змееныша за ворота, и возвращайтесь, - приказал маг.
Я присел на корточки, и прошептал:
- Никуда не уходи, слышишь? Дождись дядю Мака. Обязательно. Понял?
Он замотал головой.
- Я останусь с тобой.
- Чейз!
Он упрямо опустил голову.
Я выпрямился.
- Из-за тебя у меня одни неприятности. Убиррррайся!!!
Малыш отшатнулся. Взглянул на меня с болью.
- Убирайся! – прорычал я.
Парни подхватили Чейза под руки и поволокли наверх. Они больше не тронут его. В этом можно быть уверенным. А он дождется Мака…
- Жестоко ты со своим сыном, - протянул колдун.
- Не твое дело. Что ты от меня хочешь?
- А ты не догадываешься? Мне нужен ты. Я буду держать тебя здесь, зная, что пока ты в плену, никто больше не посягнет на твою драгоценную шкурку, и что моя сила не убудет. ПОКА не убудет, - ухмылка от уха до уха. Змеиная. Любой аспид обзавидуется. Куда мне до такого мастера…
- Почему же пока? – поинтересовался я.
- Потому что потом, ближе к концу декабря, я продам Его Величеству некоторые части твоей тушки. И он хорошо мне за них заплатит. Ясно?
- Куда уж яснее! А дотащишь?
Колдун расхохотался.
- Помогут, не сомневайся.
- Не много ли тебе денег, чародей?
- Денег много не бывает, дракон, - он усмехнулся. – Тебе ли этого не знать! Вся пещера набита сокровищами.
- Только они добыты честным путем.
- Да? Неужели? – маг округлил глаза. – Это убийство ты называешь честным путем?
- Я никого не заставляю охотиться на меня.
Наш диалог прервали вернувшиеся наемники.
- А зная твой строптивый норов, я буду усмирять его, - сказал колдун.
- Это как же? – сощурился я.
- Бить тебя. Лично. Каждый день. Пока не станешь тихой домашней ящеркой… ,Эй, ребята, на цепь его!
Головорезы сделали несколько шагов и замерли как каменные изваяния. Нельзя смотреть дракону в глаза. Охотники, загоняя жертву, всегда так делают. На зверя помогает, на человека тоже, а вот со мной не прокатит.
- Ух, ты! – восхитился маг. – Что ж ты так с той четверкой не сделал?
- Они избегали моего взгляда, - просто ответил я.
- Опытные, - согласился он. – Впрочем, обойдусь и без этой падали.
- Обойдешься, но сначала я хочу вернуть тебе кое-что, - серебряная чаша со звоном упала к ногам колдуна. – Мне чужого не надо.
Он криво усмехнулся.
- Бросаешь мне вызов, змей?
- Ты правильно меня понял.
- Здесь и сейчас?
- А у тебя есть основания медлить? – изогнул бровь я.
- Нет. Я, пожалуй, соглашусь. Оружие при тебе?
- Разумеется. Но сначала ответь мне на один вопрос, маг…
- Что ты хочешь знать?
- Ты рассказал хоть кому-нибудь о моем логове? – несдержанный огонек в глазах.
- Нет, - ответил он. – Это все, что тебя интересует?
- Все, - подтвердил я.
Колдуну не было смысла лгать, значит, моя пещера осталась в тайне. Что ж, хорошшшо.
Мы перешли в центр. Свет от факелов хоть и неверный, но вполне достаточный для того, чтобы видеть друг друга. Я сбросил плащ и куртку, отвязал от пояса ножны – простые, деревянные. Рукоять меча переплетена черным с серебром, гарда полумесяцем. Лезвие в нескольких местах с выбоинами. Сразу видно – побывал не в одном сражении. Старый (более двух сотен лет), но все еще надежный. Драконоборец. Колдун с нескрываемой брезгливостью взглянул на мое оружие, и из позолоченных ножен достал свой меч. Эльфийской работы, с рунами на ровном, хорошо наточенном лезвии. Гарда прямая, рукоять переплетена кожаным шнуром. Добротная сталь. Опасное оружие.
- Ну что, приступим? – с ехидцей спросил он.
- Да.
Стойка. Выпад. Сначала просто отражать удары. До тех пор, пока не будет ясна тактика. А колдун, похоже, всерьез решил, что победа уже у него. Что ж, ладно. Еще выпад. Блокировка. Вот мы, значит, какие! Думаешь, так просто справится с драконом? Да сейчасссс!
Мак приехал с двумя рысками, раньше, чем я думал, в надежде, что обратно мы вернемся все в том же составе. Спрыгнул, привязал обоих коней к ограде, зашел в калитку и замер.
- Чейз?
- Дядя рыцарь?
Оба были поражены видом друг друга.
- Кто это тебя так? – два голоса прозвучали в унисон.
Ответ тоже последовал одновременно:
- Громилы колдуна.
- Твой папа.
И снова:
- За что?!
Малыш решил промолчать, дав сказать Маку.
- За то, что упустил тебя, - мужчина виновато прикусил губу.
- За то, что пытался убежать, - вымолвил Чейз.
- Да, - протянул рыцарь. – А где сейчас Морисс?
- В подвале. Кажется, решил погеройствовать в одиночку…
- Тогда пошли к нему! – Мак направился, было, в сторону дома.
Малыш отрицательно покачал головой.
- Не надо, - тихо сказал он. – Не мешай ему.
И заплакал.
- Ты чего? – спросил рыцарь.
- Он больше меня не любит и не хочет видеть! – всхлипывал Чейз.
- Не говори глупостей, - Мак сел рядом с ним. – Почему ты так думаешь?
- Папа меня выгнал, сказал, что из-за меня одни неприятности!
- Ну… Он просто очень за тебя испугался.
- Правда? – малыш взглянул на рыцаря из-под свисающей на глаза соломенной челки.
- Конечно! Значит, Морисс велел дождаться его здесь? – верно решил Мак.
- Угу.
- Тогда, - рыцарь покопался в сумке и протянул малышу здоровый сахарный леденец, - жуй пока.
Чейз сгреб гостинец и засунул его за щеку, тут же став похожим на хомячка. Мак улыбнулся.
Я схватился рукой за плечо – струйка горячей и липкой крови расползлась пятном по рукаву. Но почти сразу же выпрямился, перекинул меч в левую. Чародей ухмылялся. Гаденько так, предвкушая исход битвы. Размечтался. Первый же удар лишил его клинка, а второй снес голову. Кажется, все. Как всегда: сначала долго кружу, неизвестно чего выжидая, затем обязательно пропущу один, а то и два таких вот удара, и только после этого с чистой совестью за пару приемов уничтожу врага. Что поделать – я неисправим… Тело распласталось по полу бесформенной массой. Под ногами лужа крови. Голова валялась рядом. Я с удовольствием пнул ее, откинув к стене, и вышел за дверь.
Незнакомец, так и сидевший за столом в согбенной позе, резво вскочил на ноги, с недоверием вытаращившись на меня.
- Не бойся, не призрак, - успокоил его я.
Он нервно мял в руке листок скомканного пергамента.
- Отпускаю, - тихо вымолвил я.
Мужчина вздрогнул, затем склонил голову. Маг держал немого слугу в подчинении с помощью моей силы. Теперь он свободен. Чародей мертв, а мне не нужны пленники. Я хотел уже уйти, но незнакомец перегородил мне дорогу и жестом указал сначала на мое плечо, а затем на ворох тряпья под лавкой.
- Хорошо, - не стал отпираться я.
Он промыл рану теплой водой, а затем старательно перевязал ее полосой льняной ткани.
- Спасибо, - я хотел дать ему денег, но мужчина с обидой отвернулся.
- Извини, не хотел тебя оскорбить.
Он махнул в сторону двери.
- Прощай, - я улыбнулся.
Вышло виновато, словно сделал нечто постыдное. Мало кто может смутить дракона, но немому это удалось. Гордый человек и верный. Достойный уважения.
Мак и Чейз радостно кинулись обниматься. Приятель сначала стиснул меня, и только когда я зашипел от боли, ослабил хватку.
- Ты ранен?
- Как видишь.
Малыш нерешительно переминался с ноги на ногу. Я подозвал его. Крепко обнял.
- Ты больше не сердишься на меня? – осторожно спросил он.
- Нет. Я и раньше не сердился. Просто очень переживал за тебя, потому и сорвался.
- Ну, что я говорил! – воскликнул сияющий Мак.
- Отдохнем до завтра, и в путь? – предложил я.
- Да! – хором ответили рыцарь и маленький дракон.
- Тогда в таверну, а то так есть охота!
Родное, уютное логово. Такое же безопасное, как до появления колдуна. Мак сладко дремлет на овечьей шкуре – еще пару дней и вернется к Хелен. Я подлечу его магией. А пока что ему очень неудобно ехать к жене с такими украшениями… Чейз сидит рядышком и переводит взгляд то на меня, то на Селену, хлопая длинными пшеничными ресницами.
- Что тебе в голову взбрело отпускать ребенка одного?!!
- Не ори на меня! Я мать, мне виднее, куда можно отпускать сына, а куда нет!
- Виднее ей! Лучше к знахарю сходи, а то что-то зрение у тебя не очень стало!
- Да ты...! Да я…! Вот запретю… нет, запрещу ему вообще у тебя появляться, будешь знать!
- Ну, попробуй!
- И попробую!
- А я тогда тебе больше денег не дам!
- Очень мне нужны твои деньги, у меня муж есть!
- Это кто? Тот козел душной, что тогда под лавкой блеял? Ну и живи с ним, глядишь, козляток нарожаешь. Штук пять. Хотя, от него и козлят быть не может. А Чейз мой!
- Нет, мой!
- А я говорю – мой!
- А я говорю….
Далеко на западе садилось солнце. Скоро проявятся на небе крупные звезды. Теплая августовская ночь…

Все. Можно ругаться.

Непоследовательное описание, я бы сказала, обратное - такое впечатление, что он в ворота вошел, только осмотрев дом изнутри: описание того, как открылись и закрылись ворота, должно идти первым. И так далее.



Сухо так - речь об эмоциях, а звучит по-канцелярски.



Между этими предложениями, ИМХО, нужен абзац.



Понятно, что имелось в виду, но звучит не по-русски.



Что значит - переплетена?



Выбоины, ИМХО, несколько другой формы бывают и другим оружием наносятся (напр., выбоины на ружейном стволе). Здесь уместнее сказать: с зазубринами.

Значит, оплетка у рукояти такая. Черная с серебром.
За замечания спасибо,учтем-с)