Пиратская баллада)) Жалостливая такая, типа "Не жди меня, мама, хорошего сына..." Вполне могли бы пираты петь такое после пары стаканов рома)))

А вот и первая охмыренная!

Н-да!
Автор, сразу видно, сухопутный пират, очень плохо знакомый с морскими реалиями.

Например, с тем фактом, что созвездие Южный крест получило своё название значительно позже "эпохи каравелл" или что трём сотням экипажа просто нечего делать на столь маленьком суденышке.

В общем, сие стихо сочинено для охмурения столичных дамочек, скучающих на пляжах Анталии или Шарм-эль-Шейха.
Ну, после третьей бутылки рома - если больше никакой закуси - сойдёт.

Да в таких стихах реалии проверять - последнее дело Это вот именно что поется под гитару на не слишком трезвую голову. "На синем море плавал парусник в двадцатипушечных бортах" и далее по тексту

Господи, Гуасу, стихи для развлечения! Вы еще начните анекдоты разбирать с позиции "такая ситуация невозможна"

Как говорил слонёнок, который умел считать до десяти:

Я ещё по здешним обитателям недостаточно оттоптался!

В Карибском море плавал парусник
В двадцатипушечных бортах,
И много числилось на памяти
Его отчаянных атак.
И сокращалось население
Прибрежных доков и портов
От залпового сотрясения
Двадцатипушечных бортов...
– Это гениально. – Гарик восхищенно припал к коньяку, дергая кадыком. – Просто,
искренне. Такое хочется петь ночью, у костра. Под гитару, потягивая спирт из мятой фляги.
Зяма, ты всегда юн. У тебя большое сердце.
В глазах мужа, последние двадцать лет видевшего костер исключительно по
телевизору, обнаружился отсвет пожарищ, пылающий горизонт, кровь на палубе, лезвия
абордажных крючьев и троица канониров с дымящимися фитилями. Как все это поместилось
в двух, откровенно говоря, небольших глазках, оставалось загадкой.
Зяма принял комплимент достойно, перейдя к припеву, описывающему в
художественных образах конфликт капитана с излишне меркантильными матросами:
Счастию не быть бездонным,
Счастие – не океан,
И с командой ночью темной
Не поладил капитан.
Был у капитана кортик,
Был кремневый пистолет,
Весь в крови помятый бортик,
А команды больше нет.
В гостиной отчетливо запахло порохом. Дребезжанье бокалов-пузанчиков напомнило
старушечий хохот ветра, шторы взвились грот-бом-брамселями, на люстре закачался
опухший флибустьер, повешенный за сокрытие награбленного имущества, и за окном
вороний грай, безбожно грассируя, взвился в попугайском экстазе: “Евр-рея на р-рею!”
– Я, кажется, знаю, куда ты гнешь! “Летучий Голландец”, да?!
Гарик от волнения привстал в кресле и весь просиял, когда Зяма подтвердил его
догадку сперва кивком, а позже и финальным пассажем:
В Карибском море плавал парусник
В двадцатипушечных бортах,
На нем имеются вакансии
На все свободные места.
Больше нет костей на флаге,
Нету мертвой головы,
Череп там бросает лаги,
Кости стали рулевым!
Все семьдесят пять не вернутся домой
Им мчаться по морю, окутанным тьмой!

Жан, это не Ирена, это Олди шикарно)