Мандариновый снег
Первые дни. Зима, все еще робкая колдунья, украдкой пощипывает прохожих. Не замечают. Может, делают вид - лица хмурые, мол, нечего тут щипаться.
Проверим: вот идет, совсем не молод, руки зажмурились в глубокие карманы пальто, густая седина пробивается из-под шерстяного купола, взгляд - где-то далеко в себе. Сухой Морозец напрыгнул внезапно, старательно. Старик втянул плечи и так же сухо кашлянул в ответ: «Отстань!».
А, может, ты поиграешь со мной? Прижавшись к асфальту, молодая Зима принялась заигрывать с почтенной дамой на высоких каблуках - снежная вьюга заструились в миллиметрах от земли. Ты так спешишь? Куда? Это не последний автобус, автобусы еще будут. Ну и ладно - Ветер приподнялся и на замахе втолкнул даму в ускользающую дверь железного мамонта.
Скоро троице надоело искать вакантные настроения в толпе, и они решили уединиться на пустыре за кварталом, не подозревая, что кое-кто за ними с интересом наблюдает.
* * *
Ну почему так долго? Мама, мама! Уже пора, смотри! Растрепанные волосы собираются рукой под шапочку, накидывается пальтишко цвета мечты. Вообще-то мечта есть у каждого, и этим утром она решила стать цветом ее пальто. Только быстрее на улицу! Мама, а вдруг он приедет раньше? Зря я, что ли, проснулась на целых полчаса раньше?
Они жили в старой хрущовке, такой же угрюмой с виду как Римыч, здешний дворник. Вот и сейчас, когда Алька - маленький снегоход - проскочила мимо, он что-то буркнул, пытаясь раскурить вчерашний морщинистый окурок. Мама как-то шепнула, что он разговаривает со своей метлой, даже имя ей дал... Интересно, какое?
Старый железнодорожный вокзал прикасался к широкому, затянутому белым пустырю. Сейчас он был как на ладони. В эти предрассветные мгновения, когда все вокруг замирает в ожидании, черноокая снежная баба наклонилась вперед, желая первой принять солнечную ванну. «Вот глупая, - подумала Аля, рисуя дорожку следов мимо застывшей фигуры. - Я буду первой!»
* * *
Каждое утро декабря, около восьми утра, четвертая от перекрестка Скамейка принимала одного и того же гостя. Сначала ей было все равно: «Садитесь, садитесь, только я холодная нынче, так что долго не засиживайтесь - Минздрав, знаете ли». Но потом она стала его узнавать, даже ждала, когда он придет, и все так же предупреждала, но уже по-другому, с заботой.
И сейчас она ожидала его с минуты на минуту.
- Так, а это кто у нас?
Алина решила присесть на скамейку – автобус, похоже, только что отошел, а следующего ждать минут двадцать. Обхватив себя руками, она уставилась в асфальт: «Может, не опоздаю… Как на дорогах будет. Даже если, то Ольга Геннадьевна ко мне нормально относится…»
- Все спешат.
Что? Алина повернулась взглядом на голос – рядом сидело стройное пальто в шапке и в шарфе с глазами. Ой - она дернулась. Да это ж просто человек, но из-за шарфа только глаза и видно. Но какие большие…
- Простите?
- Только не все знают, куда, - глаза повернулись к ней. - Я сейчас так подумал. А ты?
- Что я? – Алине показалось, что не очень нормально разговаривать только с глазами, но голос приятный, отметила она про себя.
- Я спрашиваю, как тебя зовут? – Глаза ненавязчиво моргнули.
- Меня-а… Феедя! – быстро пошутила она. И сразу же поняла, что глупо.
- Аааа… эФ-Е-Дэ-Я. Эфедэя, значит, - глаза повернулись к пригорку на пустыре. - А вот и она.
«Она» выглянула из-за пригорка в конце пустыря, осмотрелась и стала карабкаться вверх вдоль склона, прикасаясь и согревая все, что попадалось на пути.
- Кто это «она»? - девушке понравилось, как незнакомец обыграл ее неудачную шутку, и теперь ей захотелось узнать, кто скрывается под шарфом с Глазами.
- Солнце.
- Почему же «она», если солнце?
- Забыла, значит. Если спешишь, важно помнить, куда. Иначе…
- Что?
- Ну вот. Ты ведь спешишь.
В это мгновение напротив Алины остановилось лицо призывно улыбающейся рекламы на боку автобуса №32.
Через запотевшее заднее стекло незнакомец и скамейка слились в одно расплывчатое пятно вместе с «Эфедэей», и с «ней»…
* * *
А вот и пригорок, маленькое сердце замерло, Алька обернулась, мама была рядом. Сейчас я его увижу. Какой он? Такой же добрый и сильный с большими теплыми руками? Конечно. Пора! Ножки затопали навстречу вершине: вот так, ничто не остановит ее. Наконец-то, уже почти там. Глаза устремились вверх.
Ой! Солнце, выскочив из-за сугроба, слишком сильно прижалось к маленькому круглому личику, и Алина, споткнувшись, плюхнулась в снег ручками вперед. Какой же приятный запах у этого снега. Наверное, это из-за солнца. Только успела она это подумать, как откуда-то сверху большие теплые руки подняли ее обратно к свету. Папа! - их улыбки встретились.
* * *
- Вообще-то я обиделась.
- Да?
- Я из-за вас вчера села не на тот автобус и опоздала.
- Так торопилась, что опоздала?
Алина пропустила ответ мимо ушей.
– Как вас зовут?
- Сейчас, - Глаза прищурились.
Алина улыбнулась уголком рта: «Придумывает что ли? Такой странный, может он - беглый псих опасный, а я с ним сижу тут». От этой мысли она почувствовала себя ужасно храброй.
Тишина. Под скамейку зарулил пустой полиэтиленовый пакет, сделал круг, обогнул сидящих и с размаху прижался к ноге Алины. Рука автоматически потянулась вниз в желании освободиться от неожиданной любезности – Пакет обнял голень, трепыхаясь на ветру, как будто жаловался: «Разреши подержаться немного, совсем чуть-чуть, и я полечу дальше». Рука не дотянулась – Ветер сменил направление, ухватил Пакет за ухо и унес на противоположную сторону дороги.
- Так что насчет…? - Алина повернулась, и Глаза вдруг нырнули в нее, как в озеро.
- Имени? А что изменится, если ты узнаешь?
- Не знаю… просто так…
- Привычнее?
- Ну да.
- А с Пакетом ты зря так.
- С пакетом? Это не я, это ветер, - девушка отвернулась от Глаз и посмотрела перед собой, не понимая, что произошло.
- Ветром играют наши желания.
- Да ничего я не желала, это погода! Ветер просто подул в другую сторону. Просто! – Алина немного разозлилась, что спорит о каких-то глупостях. Но быстро успокоившись, продолжила. – Вы ведь сами вчера спросили мое имя.
- Я - да. А что ты сама о нем думаешь? Оно важно для тебя?
- Конечно. Как и любому человеку.
- Но назвалась ты иначе.
- Так это шутка была. Неудачная, может быть, но просто шутка.
- Тебе, наверное, кажется, что имя – это пароль, доступ к твоей душе. Ты ведь не стала бы делиться паролем к сокровенному непонятно с кем. Что ты почувствуешь, если незнакомый человек вдруг скажет…
- Здравствуй, Алина, прекрасная погода, не правда ли? – заметил проходящий мимо скамейки молодой парень с музыкой в ушах. Девушка разинула рот.
- Не задавай вопрос, который я жду. Лучше попробуй ответить на него сама.
- Нн-но я… не знаю.
- Вот именно. А то, что мы прячем – часто виднее остального.
В это мгновение пришел автобус. На этот раз - правильный. Завтра они еще увидятся, она в этом была уверена.
* * *
- Я почувствую, что стала «открытой книгой». Может, это только первая страница, но люди иногда их вырывают, - на следующий день она поспешила выдать незнакомцу назревший ответ.
- Скорее, мы сами это делаем. Однако, имя - лишь обложка. Значит, ты прячешь за ним что-то более важное, что ты хотела б забыть и никогда вновь не читать.
- Неправда. Я хотела бы прочесть много книг.
- Кроме самой интересной.
- Какой же?
- Своей, конечно.
- Не понимаю.
- У каждой книги есть автор. И часто он сочиняет последнюю главу раньше предыдущих. Тогда все остальные главы, так или иначе, приведут к уже написанной. Люди называют это судьбой или роком. Бывает, что книгу забрасывают в долгий ящик. Но все они хранятся в библиотеке, ждут своего времени.
- И кто же эти авторы, и кто тогда вы? – Алине вроде понравилась мысль незнакомца, но одновременно ее что-то смутно беспокоило.
- Что может узнать об авторе персонаж книги, пока сам им не станет? А я… ну считай, что я – как библиотекарь, и еще привожу книги в порядок. Потому что, если автор оставил книгу, человеку дается право дописать ее самому. Стать соавтором. Сейчас вот я достал твою и передаю ее тебе.
- Мою?? И что же в ней?
- В ней ты. Есть последняя глава - прочтешь ее в свое время. Есть и первая, которую ты так стремишься забыть за ежедневной суетой. Их может разделять множество других глав, захватывающих или наоборот – скучных и обыденных. Но самое прекрасное, что у тебя есть право их написать.
- Вот значит как. Но почему я и почему сейчас?
- Твой отец попросил меня…
- Мой отец… как… как вы смеете?! – на этих словах к горлу девушки подступил тяжелый комок, ее смутные опасения вдруг обнажились давней болью, и окружающий мир стал расплываться, как масляная картина в дождь.
- Он тебя любит, он хочет, чтобы ты вспомнила про Солнце, про тот день, когда ты была счастлива.
- МОЕГО ОТЦА БОЛЬШЕ НЕТ!
- Но Солнце есть и всегда…
- Зачем, зачем ты сказал о нем?! Я не могу! - Алина не смогла больше сдерживаться и разрыдалась.
Вдруг сзади на незнакомца набросились два огромных человека: «Девушка, он не причинил вам вреда?! Не беспокойтесь, теперь все будет хорошо – мы уведем его!»
- Что происходит?? – Алина испуганно захлопала мокрыми глазами и, продолжая дрожать всем телом, привстала.
- Этот человек уже неделю как сбежал из психиатрической лечебницы. Мы давно его ищем, но теперь ваша жизнь вне опасности. – Люди в черных пальто потащили человека спиной к уазику, разинувшему задние двери. Но Глаза над шарфом продолжали также спокойно и пристально смотреть на девушку.
И вдруг Алина заметила пакет незнакомца, оставшийся у скамейки. Схватив его она побежала к машине, не имея сил что-либо выкрикнуть. Но вдруг запнулась и упала, вытянув руки вперед. Пакет вылетел из рук. На мгновение выпав из реальности, Аля подняла голову и осознала, что незнакомец и люди в черном куда-то исчезли, будто их никогда и не было. В это самое мгновение из пакета медленно выкатилось маленькое солнце, и морозный воздух вдруг окатился невыносимым летним ароматом, пробуждающим давно забытое воспоминание.
Асфальт вдруг провалился - кто-то большой и сильный, прорвавшись сквозь пространство и время, обхватил и поднял Альку вверх, прижимая к себе. Солнечный свет, переливаясь искрами тепла и радости, заиграл на ее ресницах, в ее слезах, в ее сердце.
И она вспомнила.
|
), то у нее возникнет желание не только в поддержании разговора, а в дальнейшем общении. 
